Жубиаба :: Амаду Жоржи
Страница: 8 из 136 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕУважаемые господа! Недавно открылся сайт www.yuri-kuzovkov.ru, на котором содержатся тексты и иллюстрации к моим книгам: «Глобализация и спираль истории», «Мировая история коррупции», «История коррупции в России». Предлагаю разместить тексты этих книг в Вашей интернет-библиотеке. Вы можете скачать интернет-версии всех трех книг с сайта www.yuri-kuzovkov.... >> 16.08.10 - 10:00 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
— Ну, слыхал? — И по части женского пола был силен… Каброши с глазами как пламень, мулатки с кудрями как шелк, креолки и белые крали — никто от меня не ушел. Дойдя до этого места, Зе Кальмар победительным взором окидывал столпившихся каброшей и дарил им одну из своих неотразимых улыбок. Девушки взирали на него с обожанием, словно перед ними был сам Лукас да Фейра собственной персоной, а парни, глядя на них, покатывались со смеху. А дальше говорилось о верности разбойника своему слову и о его горделивой отваге: Не выдам своих я собратьев, позор, коли выдам я их, пусть сам я погиб безвозвратно, не дам погубить я других. О ком говорит вся округа и песни слагают о ком? Я ловок и смел — ведь недаром меня все зовут главарем. Но наступала минута, когда голос Зе Кальмара обретал особую звучность, а взгляд становился особенно томным. Так было, когда начинались куплеты на букву У: У — тоже лишь гласная буква, как а, е, и, о, — потому прощальный привет посылаю друзьям и еще кой-кому… Глаза певца не отрывались от очередной избранницы, и в тот миг он и впрямь был Лукас да Фейра, разбойник, убийца, не устоявший перед любовью… Под аплодисменты собравшихся он заканчивал свою историю: Я грабил и старых и малых, в жестокий пустившись разбой, но вот наступил час расплаты, назначенный злою судьбой А потом следовала самба. Истинной печалью наполнял ее несравненно тоскующий голос Зе Кальмара: Я покидаю край родимый, коварством изгнанный твоим… Я покидаю край родимый, тоскою о тебе томим. Женщины изнемогали от удовольствия: — Ах, какой он красавчик! — Как он выводит-то, прямо до слез… Одна из них, с большим животом, видать, на последнем месяце, шепотом рассказывала другой: — Мой-то, пока меня добивался, от меня ни на шаг не отходил… Подарками задаривал… Жениться обещал: мол, и в церкви обвенчаемся, и у судьи запишемся… — И в церкви и у судьи? — Да, моя милая… Мужчина, чтоб нашу сестру обмануть, что хочешь наобещает… Улестит почище самого дьявола… А я дура и поверила… Ну вот и получила… полное брюхо… Работать пришлось, красота моя на нет и сошла… Ну, он и удрал с одной каброшей, — она уж давно на него зарилась… — Поворожить надо было, вот он бы и вернулся… — А к чему? От своей судьбы не уйдешь… На все божья воля… — Еще что! Надо было хоть на эту гадюку порчу напустить! Нет, вы только подумайте! Какая-то стерва уведет моего мужа, а я буду на это смотреть! Будто так и надо! Ну нет, моя дорогая… Я бы тут же напустила на нее проказу, и он бы мигом вернулся! Отец Жубиаба свое дело знает, от его ворожбы не спасешься… — А ни к чему это все… Мы в своей судьбе не вольны, как там определят, так и будет. — Женщина подняла глаза к небу. — Кому что на роду написано, — никуда от того не денешься. Вот он, — она показала на свой живот, — еще и не родился, а уж на небесах вся его жизнь расписана… Старая Луиза поддержала ее: — Твоя правда, дочка. Так оно и есть… Разговор делался общим: — Слушай, ты знаешь Грасинью, мулатку с Гиндасте-дос-Падрес? Кто-то припомнил: — Не эта ли — без зубов, страшная что твоя жараракусу [13] ? — Она самая… Но слушайте дальше: и вот с такой-то рожей она отбила мужа у Рикардины, ну, а та, сами знаете, бабища — во! Жубиаба ей поворожил… — Она сама ворожить горазда… в постели, — загоготал один из парней. — Говорят, Балбино помер от ворожбы… — Ну да! От собственной злости он помер. Злющий был — чистая кобра. Толстый старый негр, чесавший себе ступню острием перочинного ножа, продолжал вполголоса: — Вы что, не слыхали разве, что он сотворил со стариком Зекиелом? От этой истории волосы дыбом на голове становятся… Всем известно — старик кривить душой не умел. Строгий был человек. Я его хорошо знал, вместе каменщиками работали. Уж до того был прямодушный. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|