Зиндан   ::   Попов Константин Сергеевич

Потому и согласился, наверное, без раздумий. Давно к тому дело шло.

А страх рос. И остальные, похоже, что-то такое в Семенове почувствовали — потому как поглядывали с усмешечкой. Легкой такой, почти незаметной. От «заметной» удерживала, видно, рекомендация Имрана.

И только когда взял в руки автомат, страх ослабел — как бы немного побледнел, что ли. АКМ сразу лег в руку так, словно Семенов и не расставался с ним все эти восемь лет. Как будто с ним и родился… Уже хлеб.

А когда руки — его руки! — сами вспомнили устройство этих так не понравившихся Андрею-первому мин, страх почти ушел. И на его месте образовалась пустота.

Да еще вот это ощущение, что все происходит по-настоящему, испытанное в первый раз за последний год. Не во сне, где звуков не слышно и где жизнь идет по иным, искаженным, кривым путям, где ею управляют другие законы, а по-настоящему. В первый раз за этот год. И за семь предыдущих. Звенящее ощущение реальности и пустота.

Как подошел Андрей-второй, Семенов не слышал. Просто в какой-то момент рядом на ступеньках возникла фигура. Некоторое время сидели молча. Потом Андрей-второй осторожно спросил:

— Володь… Ты что-то смурной какой-то… Случилось что?

— Нет, ничего не случилось, — спокойно ответил Семенов. Теперь — спокойно. — Это от страха.

— А!.. — разом повеселел Андрей-второй. — Тогда понятно. А то я уж забеспокоился. Может, думаю, дома что стряслось.

— Нет, все нормально. — Семенов на миг задумался: а как же там на самом деле, дома-то? Затем уверенно кивнул, подтверждая собственные слова. — Нормально все.

Еще посидели и пошли в дом. Спать. Автомат Семенов устроил в изголовье, прислонив к стене.

Ночью просыпался. Не открывая глаз, протягивал руку, безошибочно, с первого раза, находя оружие, и засыпал опять. Снов не было.



Понедельник

Выдвигались рано утром.

Когда за воротами раздался тройной сигнал, все уже давно были готовы. Серго курил беспрерывно, Виктор травил анекдоты, Андрей-первый шастал, как маятник, из угла в угол двора, кидая по сторонам хмурые взгляды. Остальные четверо спокойно и молча ждали. Только Имран в какой-то момент однажды открыл было рот, чтобы вежливо попросить Виктора заткнуться, но, встретившись взглядом с Андреем-вторым и заметив его отрицательный жест, воздержался. Только хмыкнул раздосадованно.

После короткого разговора с явно нервничавшим капитаном — командиром роты, державшей участок границы, где им предстояло переходить «на холод» (Семенов до сих пор употреблял про себя этот старинный термин, который пришелся ему по душе еще с детства, после прочтения захватывающего романа Ле Карре), — погрузились в «газель-фургон» и двинулись.

— Что он там выступал? — минут через пять поинтересовался Виктор.

— Денег хотел, — ответил за Серго, к которому был обращен вопрос, Андрей-второй, принимавший в разговоре активное участие.

— Дали?

— Перебьется! — надменно бросил Андрей-второй, усмехнувшись в роскошные рыжие усы.

— Перейдем — тогда расплатимся окончательно, — добавил Серго.

— Тоже верно, — одобрил Николай.

И снова замолчали.

Спустя минут двадцать прибыли «в расположение». Капитан, сидевший рядом с водителем — ефрейтором с легко читаемым на веснушчатом лице философским взглядом на жизнь, — выскочил из кабины, быстро прошел во двор дома, из-за угла которого виднелся зеленый бок БТРа. Над крышей дома трепыхалась длинная антенна. Охраны, что интересно, у крыльца видно не было.

Все семеро сидели неподвижно, не произнося ни слова. В замкнутом пространстве фургона, казалось, искрило от напряжения… Если их где и могли теперь «стопануть», то только здесь. Только здесь.