Зоопарк (Из записок перевозчика животных)   ::   Кецельман Игорь

Я облегченно вздохнул, "личное имущество" означало, что мне не придется тратить несколько часов на таможенное оформление животных. Настроение сразу улучшилось. В это время из дверей показались два молодых монгола, катившие перед собой тележки, нагруженные небольшими ящиками. Всего было восемь ящиков, в каждом по манулу. Шесть из них шли в зоопарк. Я раздобыл еще две тележки, и мы повезли животных к машине. Монголы и девушка были разочарованы, увидев вместо ожидаемого автобуса грузовик. Они рассчитывали, что я подброшу их до города. - Извините, ребята, автобус забрали под шведскую делегацию. Из Стокгольмского зоопарка. Катают шведов по городу. Культурная программа. Аспиранты, захватив два ящика, уныло поплелись на остановку рейсового автобуса. А мы с водителем ящики с манулами поставили в кузов. Одну тележку водитель тоже закинул в грузовик: "Пригодится",- а остальные тележки мы побросали на обочине. Кому нужно - подберут! Мы приехали в зоопарк уже вечером. По доброй, старой традиции животных никто не встречал. Да и не собирались встречать. Заведующий отделом, высокий лысый мужчина, сказал мне: - Когда привезешь манулов, ты их из ящиков в клетки пересади. Они очень долго в пути, боюсь, как бы за ночь не подохли. Я ничего не ответил, промолчал. Потом можно будет сказать, что не расслышал. Как же, буду я полночи ковыряться! А завтра, с утра, снова в путь-дорогу обезьян в аэропорт везти. Если так любят животных, так за них беспокоятся, пусть сами встречают манулов! Встречают и пересаживают. Ветпункт встретил меня птичьим щебетом. Свет зажег, они и защебетали. Весь карантин был заставлен клетками с птицами. Таможенники где-то конфисковали контрабанду и передали зоопарку. Самим-то им держать негде. Я занес ящики внутрь. Потом присел перед ними, заглядывая в затянутые проволочной сеткой окошки. До этого просто не было времени посмотреть: какие они? На меня ответно немигающими желтыми глазами смотрели кошки. Круглые мордочки с толстыми щечками. Манулы. И там, дальше, мне рассказывали, должен быть еще толстый хвост. Только не разглядеть. Я заглянул в каждый ящик. Все живые, не вялые. Ничего с ними до утра не случится. Потушил свет и запер дверь ветпункта. У метро распили с водителем бутылку портвейна. И - до завтра! Утром я зашел в дирекцию за документами. - Здравствуй! - приветствовал я своего начальника отдела (мы давно вместе работали и были на "ты").- Ну как там манулы, живы? - Еще как живы! Драться лезут,- ответил тот, поглаживая гладко выбритый подбородок.- Мне сейчас из секции звонили: девочке-лаборантке, которая их пересаживала, всю руку исцарапали, до крови. Я улыбнулся: - А так бы мне. Кто бы сейчас с обезьянами поехал? - Тоже верно,- ответил начальник, склоняясь над бумагами. На том мы и расстались. А через пару месяцев я услышал от него совсем иное. - Манулы-то, оказывается, кошачьим СПИДом инфицированы,- сказал начальник отдела. - А что это такое? - Да то же, что и человеческий. Бьет по иммунной системе. Неизлечим. Говорил я нашим - не надо! Манулы все дикие, из природы, кто знает, какой пакости нахватались? Так нет: "Редкие животные, украсят зоопарк". А теперь им ничего, а мне отвечать. - За что? - А ты не в курсе? Девочка, которую манулы исцарапали, тоже заразилась. - Это точно? - Точно,- уныло кивнул начальник.- Мы для проверки в Англию образцы крови посылали - и манулов, и девочки. Вчера факс получили: у всех кошачий СПИД. Что делать, не знаю,- говорил он, не глядя на меня, куда-то в сторону смотрел. В кабинет зашла его заместитель - низенькая полная женщина в очках. Начальник, потирая лысину, повернулся ко мне: - У тебя все? Через несколько минут, уже у вольеры с овцебыками, я вспомнил про письмо на таможню. Надо его подписать. Я вернулся, но не стал заходить - сквозь приоткрытую дверь кабинета донеслось мое имя. Прислушался.