Priturize planinata   ::   МакКин Орк

Живет один на государственную пенсию - на четыреста пятьдесят рублей, которые остаются после всех поборов. Убирает квартиру сам. В магазин тоже сам - на инвалидной коляске процесс занимает целый день. Я смотрю, как он говорит - улыбается уголками рта. "Люди меня в округе знают и помогают. Деньги из сберкассы домой приносят".

Сидим на татами в комнате. Ждем кота. Я объясняю, что кошки в доме появляются двумя путями - либо приходят сами, либо их покупают; дарить нельзя - плохая примета. Сговариваемся на один рубль. Тамерлан долго вспоминает, где у него лежит именно рубль. Потом поднимается и говорит, что вспомнил - сейчас "сбегает" на лоджию - "у меня там копилка". Через несколько минут возвращается с жестяной банкой. Судя по звуку, в ней две или три монеты. Рубля нет. Соглашаюсь на десять копеек.

Оказывается, кот стоит в дверях и внимательно за нами наблюдает. Я кладу монетку в карман, а Тамерлан медленно опускается на татами. Кот прыгает к нему на колени. Умный зверь. Все понимает. Смотрит на меня, мол, приходи в гости к нам .

Я отвечаю обоим, что обязательно буду приходить. Прощаемся очень тепло.

Выхожу к бронированным дверям наружу. Замок щелкнул - я опять в будущем.

До дома добираюсь уже к полуночи. Бросаю машину на стоянке и иду к ближайшему ларьку купить водки. Не напивался черт знает сколько лет, но сегодня придется.

Получив свою бутылку, поворачиваюсь и вижу пьяного бомжа. С руками и ногами. Глаз подбит. "Дай рубль, братан, а? Не хватает." От него прет мочой и блевотиной. А меня перед глазами захлопнувшаяся дверь.За ней отсутствуют зло и ненависть. Есть надежда на себя. Даже веры нет - просто полная уверенность в ее существовании. Но, только там. Поставив бутылку на прилавок, теряю контроль над телом и чувствую боль - она обжигает руку, под которой хрустят вонючие зубы. От удара ногой бомж сгибается пополам. Окончательно добить не успеваю - слышится визг продавщицы ларька . Она орет; бомж стоит на коленях и блюет зубами на белый снег - кому-то из нас сегодня повезло.

Когда виновен ты, милиция появляется сразу - через мгновение рядом скрипит "уазик", из которого выскакивает сержант с автоматом наперевес. С минуту он равнодушно наблюдает, как я поднимаю шатающегося бомжа за ворот. У него из носа весело бежит красная змейка. Забирают обоих. Бутылку тоже.

"Такой-то такой-то, 24 декабря сего года,..."

Я кончил рассказывать. Майор смотрит на стол, где лежат протокол, мой паспорт и бутылка водки с мокрой отклеившейся этикеткой. Мне все равно. В отделении совсем тихо и слышно, как где-то капает вода. Молчим. Минут пять молчим. Смотрим на водку. Потом майор достает из стола стакан, открывает бутылку, наливает и выпивает залпом. "У меня летом сын в Чечне погиб" Я тоже выпиваю. Достаю из кошелька две сотенные бумажки. "Отдашь этому за зубы, как проспится?" Он кладет их на стол и ставит сверху бутылку, в которой еще осталась водка. Уверен - обязательно отдаст. Вместе с водкой. "Тебя до дома подвезти от греха подальше?" Я отвечаю, что пока не домой - в ночной магазин, сметаны кошкам куплю. Или "Вискас". Майор улыбается - "У меня тоже кошка есть - жена подобрала на улице. Говорят, что к счастью."

* * *

Если мы, почувствовав только выдох войны, способны убить, что же сама война делает с нами?..

25 декабря 2000 г. Москва

(1) Перевод: Станислав Ефанов, 2001 г.

Сорвались с горы

И камнями засыпаны

Два друга, два молодца,

Друзья-пастухи.

Взмолился один:

"Ты пусти меня к милочке".

"Меня- к старой матери",

Молит второй.

Гора им в ответ:

"Эй, вы, други-приятели,

До зорьки ждJт милая,

До гроба ждJт мать".