Table-Talks на Ордынке   ::   Ардов Борис

Через некоторое время - они снова встретились, и дама рассыпалась в похвалах, так как этот совет оказался превосходным.

- Я не знаю, как вас благодарить! - воскликнула она.

- Сударыня, - сказал Лохвицкий, - с тех пор, как финикяне изобрели деньги, этот вопрос отпал сам собою.

Некий простоватый, но весьма состоятельный купец пришел к знаменитому адвокату и просил его принять участие в процессе. Тот согласился, но попросил аванс. Купец, никогда не слыхавший французского слова, сказал:

- А что это такое?

- Задаток знаешь? - спросил адвокат.

- Знаю.

- Так вот аванс в два раза больше.

Кусочек из защитительной речи известного адвоката князя Урусова:

- ...Господин прокурор утверждает, что подсудимый проник в квартиру, где совершена кража, еще днем. Нам предъявлен господином прокурором подробный план этой квартиры. По мнению господина прокурора, подсудимый проник через черный ход. Что же, повторим этот путь вместе с господином прокурором. Вот дверь... Входим вместе с господином прокурором в кухню. Затем навещаем уборную... Оставим господина прокурора здесь, а сами последуем дальше...

Князю Урусову довелось выступать в заседании Киевской судебной палаты. Там одним из свидетелей по делу был тогдашний киевский генерал-губернатор. Во время допроса Урусов обращался к нему таким образом:

- Не припомнит ли свидетель...

- Не кажется ли свидетелю...

После нескольких подобных пассажей, генерал-губернатор обратился к председательствующему:

- Я ходатайствую, чтобы господин защитник обращался ко мне подобающим образом - "Ваше Высокопревосходительство", так как я - полный генерал.

После этого заговорил Урусов:

- Я со своей стороны напоминаю, что согласно установлению, участвующие в судебных заседаниях носят наименования стороны, свидетели, подсудимые... Но буде, суд решит удовлетворить ходатайство свидетеля, я со своей стороны ходатайствую, чтобы и он именовал меня "Ваше сиятельство", так как я Российской Империи князь.

Суд отклонил оба ходатайства.

В предреволюционном Киеве жила британская подданная, некая, условно говоря, мисс Айлин Смит. Она преподавала английский в богатых домах, например, в таких, как семейство Козинцевых, подарившее советскому кинематографу известного режиссера, а писателю Илье Эренбургу - вторую жену.

Во время революции эта преподавательница из Киева уехала и возвратилась на родину. И вот уже в пятидесятые годы какой-то из бывших учеников, будучи в Англии, решил ее отыскать. Это оказалось вовсе несложно, ему довольно скоро прислали официальный ответ:

"Мисс Айлин Смит здравствует и в настоящее время проживает в пансионате для престарелых служащих Интеллидженс Сервис".

Поэт и авиатор Василий Каменский подружился с И. Е. Репиным, - и тот пригласил его к себе в Териоки. Но вот однажды Каменский сказал:

- Из всех ваших картин, Илья Ефимович, больше всего мне нравится "Боярыня Морозова". Репин побагровел и крикнул:

- Вон!

Как известно там же, на Карельском перешейке был дом Корнея Чуковского. В то время он был рецензентом и литературным критиком, причем отличался язвительностью суждений. Вот тогда-то ему и придумали кличку:

"Иуда из Териок".

Популярный когда-то поэт Константин Фофанов особенно часто печатался в двух журналах - "Нива" и "Ваза". Вот эпиграмма на него, есть сведения, что она принадлежит перу Иннокентия Анненского:

Дивлюсь я, Фофан, диву,

Как мог твой гений сразу

И унавозить "Ниву"

И переполнить "Вазу".

Знаменитый художник-карикатурист А. Радаков рассказывал, что однажды его пригласили к богатому купцу для заказа. Просьба была следующая. У купца была картина, изображающая море, кисти чуть ли не самого Айвазовского.