Загадка Рафаэля   ::   Пирс Йен

Снова шум в зале. Аргайл подождал, пока он утихнет, и подмигнул Флавии, сидевшей в первом ряду. Затем продолжил:

— Что же дальше? Леди Арабелла продемонстрировала нам свое отношение к приобретениям мужа, и мы знаем, что она собиралась с ними сделать. Она считала, что все эти копии и подделки нужно спрятать куда-нибудь подальше. Так она и поступила. Картины до сих пор находятся в поместье, за исключением тех, что семья продала до того, как переехала в другое место в тысяча девятьсот сороковом году. Они по-прежнему висят в спальнях для гостей, в темных коридорах и пылятся в подвалах.

Аргайл сделал паузу, чтобы добиться максимального эффекта. Он тренировался много дней.

— Согласно сохранившейся описи имущества, картина Рафаэля «Елизавета ди Лагуна», купленная графом Кломортоном, спрятанная под изображением Мантини, затем благополучно доставленная в Англию Сэмюэлем Пэрисом и отреставрированная, висела напротив черного входа в кухню. Никто не догадывался о настоящей ценности картины — на нее летели брызги подливки и кофе, ее покрывала копоть, и все это длилось на протяжении двухсот с лишним лет. Когда в тысяча девятьсот сорок седьмом году ее выставили на аукционе «Кристи», состояние ее было ужасным.

Однажды Аргайлу попалась на глаза книжка какого-то психолога, посвященная постановке публичных выступлений. Чтобы создать атмосферу значительности происходящего, говорилось в книге, нужно заставить публику аплодировать и затем громко произнести следующие несколько фраз, перекрывая звук аплодисментов. Ему хотелось провести этот эксперимент много лет. Когда Аргайл упомянул о брызгах подливки, в зале послышалось шевеление, поэтому он повысил голос и продолжил в быстром темпе:

— Начиная с этого момента проследить путь картины не представляло труда.

Публика притихла. Аргайл отпил глоток воды из стакана и потянул паузу. Пусть прежние его «открытия» оказались ошибочными, но на этот раз ему действительно есть чем гордиться. Его новое открытие потребовало изрядной доли наблюдательности, интуиции и воображения. «Ведь могу же, если захочу», — подумал он.

— На аукционе тысяча девятьсот сорок седьмого года картину купил некий Роберт Мак-Уильям, шотландский врач. В тысяча девятьсот семьдесят втором году, после его смерти, картина попала на аукцион «Парсон» в Эдинбурге, где ее приобрел всего за двести двадцать гиней не кто иной, как сэр Эдвард Бирнес.

В зале наступила мертвая тишина, все ждали, что последует дальше.

— Когда я сообщил ему об этом, он очень смеялся. В какой-то момент я даже начал опасаться за его здоровье. Когда он наконец пришел в себя и смог говорить, то заверил меня, что не имел ни малейшего представления о настоящей ценности картины. Он даже не стал ее реставрировать. Она провисела у него много лет, пока в один прекрасный день к нему в галерею не явился человек, предложивший за нее цену, которая давала сэру Эдварду небольшую прибыль. Он даже нашел и показал мне запись об этой сделке. Картину купил частный коллекционер из Европы. Она оставалась в его коллекции до конца его жизни, оборвавшейся несколько лет назад.

Мы наконец приблизились к финалу, и я должен попросить у вас прощения за столь длинное предисловие. «Дело Рафаэля» широко обсуждалось, и технические эксперты до сих пор испытывают неловкость оттого, что позволили себя провести. У Рафаэля был совершенно особенный способ наложения мазков, и они не понимали, каким образом мошенник сумел подделать его технику. Полагаю, в этой аудитории вряд ли найдется человек, не осведомленный о том, как Жан-Люк Морнэ проделал трюк с подделкой. Он применил технику Рафаэля, использовал рецепты красок Рафаэля и стиль Рафаэля.