Заговор русской принцессы   ::   Сухов Евгений

С того времени уже миновал почти год, но Петр Алексеевич продолжал тосковать о пропавшей Жаклин.

— Была одна француженка, — подумав, сказал князь.

— Кажется, ее звали Жаклин, — уточнила государыня.

И Василий Голицын в который раз убедился в том, что Софья Алексеевна зорко присматривала за братом. Мимо ее внимательных глаз не проскакивала ни одна его душевная привязанность. Наверняка в свите Петра Алексеевича царевна имела своих соглядатаев, которые докладывали о каждом его шаге. Недоверчивая по природе, Софья умело контролировала свою челядь. Василия Васильевича неожиданно обуял страх: а что если и за ним следят точно так же, как и за Петром!

А вдруг к исчезновению Жаклин причастна сама царевна? Закопали стрельцы несчастную девку где-нибудь за посадами по приказу государыни, чтобы братцу досадить, а теперь она от удивления бровями водит.

Князя Голицына передернуло от дурного предчувствия. Месяц назад Василий Васильевич сошелся с красивой двадцатилетней стрелецкой вдовой из Пыжевской слободы. Грешными делами они занимались в дачном царском домике на берегу Яузы. Свою шальную и нечаянную привязанность князь скрывал от всех и всегда с нетерпением дожидался того часа, когда мог бы сполна насладиться красивым телом. Но теперь Василий подумал, что его сердечная тайна давно уже известна царевне. Наверное, о каждом его свиданье с красивой вдовой Софье докладывают кравчие.

А что если однажды он не застанет вдову? И при следующей встрече Софья будет недоуменно поднимать широкие брови и сетовать на скверное настроение князя? Такие женщины могут смириться с присутствием жены, но не простят очередной привязанности на стороне.

— Вот что я тебе хочу сказать, князь. Нам нужно отыскать такую же женщину, как эта Жаклин. Она была миленькой девушкой, но глуповатой.

От Василия Васильевича не укрылось то, что Софья говорила о француженке в прошедшем времени.

— А нам нужна такая, чтобы Петр от любви к ней голову потерял. А вот когда она уедет за границу, то Петр должен поволочиться за ней, — Софья сделалась задумчивой. Казалось, что ее одолевают сомнения. Широкий выпуклый лоб разделила глубокая складка — Софья Алексеевна приняла решение:

— И вот когда Петр окажется там, тогда его можно и порешить.

Последние слова царевна произнесла спокойно, как если бы ежедневно выносила приговоры.

— И какая же это должна быть девица? — спросил Голицын, стараясь не выдать своего волнения.

— Желательно, чтобы шведка, — так же просто отвечала Софья Алексеевна.

По тому, с какой интонацией царевна вела разговор, было понятно, что эта мысль пришла к ней не сейчас. Свой план Софья, конечно, вынашивала давно, как заботливая мать созревающий плод. Вот и проговорилась! А теперь решила рассказать: ну-ка, глянь, князь, что из этого может выйти!

Поободрав коготками зеленую ткань, кот расположился на широкой лавке. Еще совсем недавно на ней сиживали ближние бояре с князьями и рвали друг другу бороды за честь находиться рядом с государем всея Руси. А теперь запылившаяся лавка выглядела сиротливо и была нужна разве для того, чтобы дворцовый кот мог прилизать здесь свою красоту.

— Почему именно шведка? — не удержался от вопроса Голицын, посмотрев на государыню.

Василию Васильевичу очень хотелось прочитать на лице Софьи нечто, похожее на сомнение, или хотя бы увидеть душевную сумятицу, но его встретил прямой и жесткий взгляд. Теперь подле него была не женщина, стонущая под беззастенчивыми мужскими ласками, а твердая правительница земли Русской, собиравшаяся крепко держать в руках власть и не желавшая делить ее даже с братом.

— Я изучила слабости Петра, — глуховато произнесла Софья. — Внешне шведки как раз такие, каких любит мой разлюбезный братец.