Две беседы Джидду Кришнамурти со Свами Венкатешанандой   ::   Кришнамурти Джидду

На полу лежал матрас, мы вежливо предложили ему: пожалуйста, садитесь на матрас, и он спокойно сел, принял позу гуру, поставил перед собой свою палку и начал дискуссию, — что за представление он устроил! Он сказал, что человеческие существа нуждаются в гуру, потому что мы, гуру, знаем всё лучше, чем простой человек. Зачем ему проходить через все опасности одному? Мы ему поможем. Невозможно было с ним дискутировать, потому что он уверил себя, что он один знает, а всякий другой пребывает в невежестве. Через десять минут он ушёл, обиженный.

СВАМИДЖИ: Это одна из тех причин, по которым Кришнаджи знаменит в Индии! — Далее, хотя вы правильно указали на полную тщетность слепого принятия догм, формул, вы не станете требовать их полного отвержения. Хотя традиция может быть страшным препятствием, мёртвым грузом, вероятно, стоит понять её и её происхождение, иначе при разрушении одной традиции может возникнуть другая, столь же вредная.

КРИШНАДЖИ: Совершенно верно.

СВАМИДЖИ: Поэтому позвольте предложить вашему рассмотрению несколько традиционных верований, чтобы мы могли обнаружить, где и как то, что вы назвали «благими намерениями», уводит в сторону ада — раковины, в которой мы заключены. Каждая ветвь йоги предписывает свою собственную дисциплину в твёрдом убеждении, что если человек будет следовать ей в правильном духе, он покончит со скорбью. Я перечислю их, чтобы вы сделали свои замечания.

Во-первых, Карма-йога — она требует Дхармы, или добродетельной жизни, которая часто понимается расширительно из-за включения в неё весьма дурно истолковываемой и применяемой Варнашрама Дхармы. Высказывание Кришны: «Свадхарме... Бхайяваха»(«Лучше несчастье в своей дхарме; чужая дхарма опасна». Гита, гл. 3, ст. 35. — Примеч. перев.), похоже, указывает на то, что, если человек добровольно подчиняет себя определённым правилам поведения, его ум будет свободен наблюдать и учиться с помощью определённых Бхаван. Вы это прокомментируете? — концепцию Дхармы, правила и установления: «делай то», «это правильно», «это неправильно»...

КРИШНАДЖИ: Что на самом деле означает: устанавливается, что такое правильное поведение, и я это добровольно принимаю. Есть учитель, который определяет, что представляет собой праведное поведение, а я прихожу и добровольно (если использовать ваше слово) принимаю это в свою жизнь, соглашаюсь с этим. Существует ли такая вещь, как добровольное принятие? И следует ли учителю определять, что такое правильное поведение, то есть вводить шаблон, модель, обусловленность? Вы понимаете опасность, заключённую в этом? — в предписывании им обусловленности, порождающей правильное поведение, которое приведёт человека на небеса?

СВАМИДЖИ: Это один аспект. Другой аспект, который меня больше интересует, состоит в том, что, если это принято, то психологический аппарат свободен наблюдать.

КРИШНАДЖИ: Я понимаю. Нет, сэр. Почему я должен это принять? Вы — учитель. Вы предлагаете кодекс поведения. Откуда я знаю, что вы правы? Вы можете ошибаться. И я не стану признавать ваш авторитет. Потому что я вижу: авторитет гуру, авторитет священника, авторитет церкви — все они оказались несостоятельными. Поэтому и новому учителю, предлагающему новый закон, я должен сказать: «Ради Бога, вы играете в ту же самую игру, я этого не принимаю». И есть ли такая вещь, как добровольное принятие — добровольное, свободное принятие? Или я уже под влиянием, потому что вы учитель, вы великий и вы обещаете мне награду в конце, сознательно или бессознательно, что и ведёт меня к «добровольному» принятию? Я не принимаю этого свободно. Если я свободен, я этого вообще не принимаю. Я живу. Я живу праведно.

СВАМИДЖИ: Значит, праведность должна прийти изнутри?

КРИШНАДЖИ: Очевидно, как же ещё, сэр? Посмотрите, как обстоит дело с изучением поведения.