Заказ   ::   Семенова Мария Васильевна

Некоторые объявления сопровождались злобным свистом и даже нецензурными выкриками. Трибуны пульсировали, как огромный живой организм.

– …В седьмой скачке вместо жокея первой категории Анисимова на коне по кличке «Заказ», номер двенадцатый, скачет мастер-жокей международной категории Сергей Путятин…

После этого объявления по трибунам прошел лёгкий гул.

– Слышь, Вовка…– Очкастый пенсионер с программкой и ручкой в руках – явный завсегдатай и игрок из тех, кого называют «тотошниками», – легонько толкнул локтем стоявшего рядом не менее пожилого приятеля. – Вовка, ты посмотри, что творят!.. Престижность скачки повысить хотят!.. Пятигорского жокея на пустышку сажают!.. Слышь? Организаторы хреновы… Мудрят всё…

Сосед с пониманием кивнул головой, чиркая ручкой в программке. Засохшая ручка писать никак не хотела.

– Ты слышь, чего говорю? – снова обратился к нему очкастый. – Думают, если международник на коня влез, все так прямо в кассы и ломанулись на него ставить. А вот накося, выкуси!.. – Характерный жест был более чем красноречив. – Не верю я ему, Путятину этому. Хлюст пятигорский. Гастролёр. А может, его из Пятигорска вообще за пьянку погнали? Почём я знаю? Вот он сюда к нам и перебрался, на периферию. Да только мы, «пскопские», тоже не лыком шиты. Тут на лошадей ставят, а не на жокеев. Лично у меня лишних денег нет на такие эксперименты!

– Ну прямо, – рассеянно возразил седовласый Вовка.

– А ты мои деньги считал?!.

– Да сдались они мне, Сёма, деньги твои, – засмеялся Вовка. – Я про то, что лошадь – ещё не всё. Жокей – он ого-го сколько значит… Ты вот молодой, небось не помнишь Дербента?..

– Дербент, Дербент! – рассердился очкастый Сёма. – А я тебе говорю, Заказ как пустышкой был, так пустышкой и останется. Четыре раза в сезоне скакал! И хоть бы раз в тройку вошёл!.. Не-е, тут явно – деньги на ветер!.. Ты, конечно, как знаешь, а я даже и исправлять его не буду!..

Серёжа Путятин сидел на корточках в деннике и бинтовал передние ноги гнедого [1] Заказа.

Подходила к концу четвёртая скачка… Трибуны неистовствовали. Это было слышно даже из конюшни, из денника, где возился жокей.

«Ну вот, скоро и нам на круг, – привычно накладывая витки мягкого трикотажа, думал Сергей. – Ишь, ревут!.. Значит, кони из последнего поворота вышли…»

Заказ был дисциплинированным конём и стоял смирно, понимая, что жокей занят важной работой. Однако врождённое любопытство брало своё, и к тому же они с Сергеем давно знали друг друга – время от времени жеребец пытался заигрывать с человеком. Он изворачивал шею, выгибая её крутым бубликом, и лукаво прихватывал губами Серёжины волосы, пока те не стали топорщиться смешным ёжиком на макушке.

– Кузя, прекрати, – незло отмахивался Сергей. Обе руки у него были заняты, и он мог только втягивать голову в плечи. – Отстань! Ну, кому говорят… Щекотно!.. Отстань, антихрист!..

Заказ оставил в покое его волосы и ради разнообразия начал исследовать ухо.

Из коридора послышались шаркающие шаги: мимо открытого денника неторопливо шёл дед с метлой. В конюшне было чисто, так что дед больше для вида разгонял по сторонам случайные соринки, непонятно как оказавшиеся на полу.

– Чё дверь-то открыта? – озадаченно спросил он, остановившись. – Кто тут? Ты что ли, Се-рёга?..

– Я, Егорыч. Бинтуюсь, – отозвался жокей. Дед вернулся к деннику и заглянул внутрь через решётку.

– А чё сам? – удивился он. – Нешто на конюшне забинтовать коня уже некому? Твоё дело – скакать… А наше – коней тебе к скачке готовить… Конюхов, что ли, мало?..

– Да ладно, Егорыч, – засмеялся Сергей. – Сам сделаю, руки не отвалятся. – И пояснил: – Мне ведь это приятно даже. Я вот этого Кузю…– Он ласково шёлкнул по любопытному носу, тянувшемуся к его уху – Мамкой я ему был, между прочим. У нас, в «Свободе».