Искупление   ::   Михайлов Сергей

— Что же ты молчишь, Алкомор? — громким шёпотом произнес он. — Или тебе нечего сказать?

Взгляд Алкомора, тусклый, беспомощный, скрестился со взглядом бывшего собирателя податей.

— Что ты ждёшь от меня, брат? — произнёс Алкомор чуть слышно. — Или я не один из вас?

— Хорош, нечего оказать! — проворчал Близнец. — Правая рука Учителя! Ха! — Презрительная усмешка исказила его лицо.

— А чем лучше ты, Близнец? — вступился за старшего брата Олет. — Что сделал ты, дабы отвратить беду от Учителя? Или ты, подобно Алкомору, встал на его защиту?

— Невелика отвага — отсечь ухо рабу! — отозвался Близнец, ещё дальше прячась в тень.

— Хватит! — прервал их спор Зарох. — Сведение счётов ведёт лишь к ссоре. Все мы хороши…

— Ну нет, — зло процедил Близнец, — меня ты с собой не равняй. Не ты ли был лакеем у жрецов, ещё до встречи с Учителем? Кто знает, не остался ли ты им и поныне…

— Ты в каждом видишь врага. Так нельзя, брат. Подозрительность твоя переходит все границы.

— Но я ведь оказался прав! — Близнец вскочил на ноги. — Вспомни Адуса, Зарох! А ведь он тоже был одним из нас.

Шумно поднялся Алкомор.

— Давайте прекратим этот никчемный разговор, — сказал он, и в помещении сразу же воцарилась тишина. — Нам грозит опасность…

— Вот именно, того и гляди нас схватят и предадут суду жрецов, — проворчал Близнец.

— Помолчи, брат, — грозно произнёс Алкомор и поднял руку. — Нам грозит опасность, — продолжал он, — и спасти нас от гнева властей может только одно…

Все затаили дыхание.

— Что же? — не вытерпел Теразар, брат Наона.

— Мы должны покинуть эти места.

Вздох облегчения пронёсся в воздухе: Алкомор выразил общую мысль, которую каждый из них вслух произнести не решался, боясь, что сочтут его за труса. Но слова были сказаны, и каждый теперь считал долгом своим выказать возмущение ими.

— Что? Священный покинуть Город? Но это бегство! — воскликнул Левиан.

— Это трусость! — вторил ему Теразар.

— Это предательство, худшее, чем то, что совершил Адус!

— Это низость! Мы не можем оставить Учителя!

— Учитель мёртв.

Словно удар топора упали последние слова. Всё замерло.

— Кто сказал это? — чуть слышно произнёс Алкомор.

— Я! — на середину бесшумно выступил Вифокур, возникший из ниоткуда. — Я был там.

— Он мёртв? уже? Ты сам видел это?

— Я сам видел смерть Учителя. А потом ад сошёл на Священный Город. С трудом пробрался я сюда: кругом запустение, развалины и смерть. Храма больше нет, на месте его — груда камней. Толпы мертвецов, словно неприкаянные, мечутся по городу…

Он говорил, внешне стараясь казаться спокойным, но даже при слабом пламени свечи заметно было, как бьёт его лихорадка.

— Успокойся, брат, — прошептал побледневший Алкомор, — нам всем тяжело…

— Нужно уходить из этого проклятого города, и немедленно, — решительно заявил Олет. — Учителю мы всё равно уже не поможем, так подумаем же о тех, кто остался в живых.

— О своей шкуре, — буркнул Близнец.

— Как! Вы хотите покинуть Священный Город? — воскликнул Зарох. — Неужели вы забыли, чему учил нас Учитель?

— Э, брат, оставь, — махнул рукой Олет, — о словах Учителя вспоминать хорошо на досуге, когда все опасности позади.

— Он говорил что-то о воскресении из мёртвых, — наморщил лоб Левиан, — вчера, во время трапезы…

— И ты, конечно, поверил ему, брат? — язвительно спросил Близнец.

— Нет, но… — смутился Левиан, — но он обещал… вернуться!

— На третий день, не так ли? — Близнец расхохотался.

— Замолчи, презренный! — гневно выкрикнул Алкомор, могучие сжимая кулаки. — Ты тень бросаешь на память Учителя! Ты имя позоришь его!

Близнец, злобно сверкнув глазами, уполз в свой угол и запахнулся полою плаща.

— Не тебе, трижды отрёкшемуся, судить меня, — бросил он из укрытия своего.