Кунсткамера аномалий   ::   Винокуров Игорь Владимирович

По ним можно было судить о движении льда вдали от суши. Тут и там виднелись затянутые ледком протоки, светившиеся среди снежной белизны зелено-голубым цветом. В 9:15 мы взяли курс на Шпицберген».

В начале шестого вечера «Фоккер» Бэрда и Беннетта сел на лёд фьорда перед Кингс-Беем. Среди первых поздравивших их были Амундсен и Элсуорт. Чуть позже сенсационное сообщение облетело весь мир, оно стало событием не только в Америке. Но в Америке волны славы взметнулись особенно высоко. Обоих лётчиков чествовали как героев. И прежде всего Бэрда. Он был удостоен звания капитана третьего ранга; президент США Калвин Кулидж прислал Бэрду поздравительную телеграмму, в которой выражал особое удовлетворение тем, что этот «рекорд установлен американцем».

Впрочем, сразу же по возвращении Бэрда и Беннетта появились сомнения в подлинности рассказанного ими. Первым усомнился норвежский журналист Одд Арнесон, прибывший на Шпицберген ради полёта «Норге». В первом репортаже, отправленном им в «Афтенпостен», говорилось: «Оба (Бэрд и Беннетт. — Авт.) уверяют, что побывали над полюсом. Но за такое короткое время они вряд ли могли добраться туда». Арнесон полагал — и написал об этом, — что Бэрд долетел примерно до того же места, что и Амундсен годом раньше. На следующий день Арнесон пошёл к Амундсену и Элсуорту и спросил их, неужели Бэрд мог побывать на полюсе. Конечно, ответили они, конечно, Бэрд сделал то, о чём говорил; это же так просто.

Выходит, Амундсен вовсе не сомневался? Римская газета «Трибуна» писала, что, хотя за пятнадцать с половиной часов и можно долететь от Шпицбергена до полюса и обратно (если судить по расстоянию, которое надо преодолеть), но в арктических условиях сделать это практически невозможно. Обоснованное сомнение выразил и президент Норвежского географического общества. Он напомнил о том, что в данных условиях трудно достоверно определить положение самолёта; в этом убедились ещё во время полёта Амундсена. Бэрд указал, что определял местоположение по высоте Солнца, используя для этой цели секстант. Ряд специалистов считали этот метод неубедительным. Но к скептикам не прислушивались, ведь они были либо норвежцами, либо итальянцами; поэтому, мол, они просто пышут злобой оттого, что их соотечественники отодвинуты на второй план.

А что же Бэрд? Ему постоянно приходилось участвовать в каких-либо празднествах и чествованиях, и потому он не имел времени утруждать себя ответами на возражения критиков. Между тем постепенно — то в беседах с репортёрами, то в собственных статьях — он стал вспоминать все новые подробности полёта. Теперь мир узнал, что сразу после старта им пришлось повозиться с двигателем, находившимся по правому борту; из него вытекло масло, и он отключился. Из-за этого скорость полёта снизилась с 90 до 60 миль в час. Тем не менее они решились продолжать полет и вскоре сумели запустить мотор. Ветер был крайне благоприятным, поэтому в самом начале десятого они уже были над полюсом, затем в течение четырнадцати минут кружили вокруг него. Когда они повернули назад, ветер усилился и одновременно изменил направление, он дул теперь практически в спину, и их скорость повысилась на 10 миль в час. Во время полёта к цели он, Бэрд, шесть раз определял местоположение с помощью секстанта, потом четыре раза проделывал это вблизи полюса, но на обратном пути не производят измерения, поскольку прибор сломался. Полученные координаты он наносил на две карты.

Эти карты Бэрд представил в «Национальное географическое общество», которое помогло ему финансировать полет. У комиссии географического общества его отчёт не вызвал никаких вопросов.