Жаркая вечеринка   ::   Серова Марина

— Татьяна Александровна… — прервал мои воспоминания Верещагин, — а вам не кажется, что Грушина мог убить человек, который заранее знал об этой встрече?

— Возможно. Но возможно также, что кто-то просто использовал подвернувшийся случай, чтобы свести с Грушиным счеты. Юрий Степанович, вы не помните, у кого еще, кроме Беркутова, были на руках часы или браслеты?

— Подождите, по-моему, у Анатолия, он еще время смотрел, а у кого еще — сказать затрудняюсь. А вы считаете, что у убийцы на руке были часы?

— А откуда же у Грушина на шее появилась царапина? — задала я встречный вопрос.

Верещагин пожал плечами и закашлялся.

— Вы говорили, что у Беркутова был браслет. Это и послужило поводом для его задержания?

— Не только это. Когда приехала милиция, Купцова сказала им, что слышала, как Грушин и Беркутов выясняли отношения на повышенных тонах, а самое главное, что он его обнаружил. И хотя это не является прямым доказательством вины Беркутова, милиция почему-то на этом факте заострила внимание.

— А вы сами считаете, что Беркутов не мог убить Грушина?

— Во всяком случае, я не вижу для этого никаких причин.

— Вам ничего не известно о том, почему Беркутов развелся с Купцовой?

— Сергея я знаю уже несколько лет, мы с ним вместе работаем, поэтому я кое-что знаю о его личной жизни. Ольга стала ему изменять, поэтому он подал на развод. Они разменяли квартиру и уже года два живут каждый своей жизнью. Так что я не считаю, что ревность могла послужить причиной убийства, тем более что и Купцова, и Беркутов после развода сменили не одного партнера.

— Что ж, — я загасила сигарету, — пока у меня вопросов больше нет. Оставьте мне, пожалуйста, ваши координаты, я с вами свяжусь.



Глава 2

Сборы были недолгими. Поверх джемпера я надела наплечную кобуру, изготовленную по спецзаказу, сунула в нее пистолет Макарова, без которого выходила из дома в очень редких случаях, сверху нацепила «харлейку» со множеством карманов, в которых удобно размещались сыщицкие прибамбасы: игла с сонным ядом, кастет, леска-удавка и газовый баллончик.

Тщательно заперев за собой стальную дверь с призматическим «глазком», который я установила после того, как через обычный линзовый «глазок» меня пытались застрелить, я сбежала по лестнице и села в машину.

Пока прогревался двигатель, я достала сотовый и набрала номер Ериковой в надежде, что в субботу она окажется дома, и не ошиблась.

— Привет, Катерина.

— Танька, ой, что я тебе расскажу, ты не пришла, а там такое было…

— Погоди тараторить, — тормознула я ее, — давай лучше я подъеду.

— Конечно, приезжай, столько новостей! Есть о чем поговорить.

— Ладно, жди.

Пристроив «девятку» возле Катькиного дома, я поднялась на пятый этаж и позвонила. Дверь сразу же открылась, как будто Катька караулила в прихожей.

Худенькая, бойкая, востроглазая, вечно улыбающаяся Катька с неожиданной для меня импульсивностью заключила меня в объятия.

— Сколько лет, сколько зим! — закричала она прямо мне в ухо.

Я слегка отстранилась от нее и тут же упрекнула себя за это осторожное движение: такая неподдельная радость была написана на ее немного бледном лице.

Но через минуту веселое выражение ее лица уступило место лихорадочному беспокойству.

— Ой, Тань, ты бы знала, что случилось! — Едва дав мне снять куртку, она буквально затащила меня в гостиную.

«Сколько силы таится в таком субтильном теле!» — подивилась я с добродушной усмешкой.

— Садись, Тань. Ой, да ты совсем не изменилась с тех пор, как мы с тобой случайно встретились тогда на рынке, помнишь?

— Ты тоже, Кать, — ответила я комплиментом на комплимент, хотя, приглядевшись, заметила у ее глаз первые тонкие морщинки.