Ивэйн, или рыцарь со львом   ::   де Труа Кретьен

Аннотация: Кретьен де Труа работал над своим романом «Ивэйн, или Рыцарь со львом» («Yvain ou Chevalier au lion»), как полагают большинство ученых, между 1172 и 1181 гг. Текст сохранился в семи рукописях (не считая небольших отрывков), датируемых XIII или началом XIV в.; пять из них хранятся в парижской Национальной библиотеке, две – в библиотеках Шантийи и Ватикана. Первое научное издание романа было подготовлено Венделином Ферстером и выпущено в 1887 г. (Kristian von Troyes. Samtliche Werke, В. II); переиздано в 1891, 1902, 1906, 1912, 1913, 1926 гг. По тексту Ферстера осуществлен настоящий перевод. Он проверен по изданию Марио Рока (Les Romans de Chretien de Troyes, v. IV. Paris, 1970). В переводе сделаны небольшие сокращения.

Сокращенный перевод со старофранцузского В. Микушевича

---------------------------------------------

Кретьен де Труа

Ивэйн, или рыцарь со львом



В палатах короля Артура,

Чья благородная натура

Для человеческих сердец

Являет редкий образец:

Любовь с отвагой в сочетанье, —

В палатах короля Бретани

(Извольте мне прилежней внять!)

На Троицу [1] блистала знать.

Сначала в зале пировали,

Потом красавицы позвали

Всех рыцарей в другой покой,

Где разговор вели такой:

Теперь бы нам послушать были

О том, как в старину любили.

Любовь, по правде говоря, —

Подобие монастыря,

Куда строптивые не вхожи.

Уставов мы не знаем строже.

Тот, кто в служении ретив,

И в пылкой нежности учтив.

Они, конечно, были правы.

Грубее нынче стали нравы.

Теперь уже любовь не та:

Слывет побаской чистота,

Забыта прежняя учтивость,

Нет больше чувства, только лживость,

Притворный торжествует пыл, —

Порок влюбленных ослепил.

Оставив это время злое,

Давайте всмотримся в былое.

Строга была любовь тогда

И строгостью своей горда.

Повествовать – мое призванье.

Я рад начать повествованье

О безупречном короле,

Столь дорогом родной земле.

Среди различных испытаний

Не позабыт в своей Бретани [2]

Отважный, добрый государь,

Любимый нынче, как и встарь.

В тот день устал он веселиться.

Он был намерен удалиться,

Чтобы немного отдохнуть

И после пиршества вздремнуть,

Но королева возражала.

Она супруга удержала,

Король словам ее внимал

И ненароком задремал.

При этом гости не скучали,

Беседовали, как вначале.

Свой продолжали разговор.

В другом покое Сагремор.

Кей-сенешаль, [3] чье злоязычье.

Переходило в неприличье.

И доблестный мессир Ивэйн.

И друг его мессир Гавэйн.

Наслушавшись других историй.

Поведать о своем позоре.

Им пожелал Калогренан.

Которому претит обман.

История Калогренана.

Звучит причудливо и странно.

Так что монархиня сама.

Заинтригована весьма.

Рассказу внять она решила.

И сесть поближе поспешила.

Калогренан прервал рассказ.

И перед нею встал тотчас.

Как будто с цепи Кей сорвался.

И досыта поиздевался:

«Достойнейший Калогренан!

Какой талант вам богом дан!

Вы совершенство, сударь, словом.

Всегда везет пустоголовым.

Отсюда вечный ваш успех.

Поэтому вы раньше всех.

Пред государынею встали.

Учтивостью вы так блистали.

Что я по совести скажу:

Я не заметил госпожу.

Моими слабыми глазами.

Ослеплены мы, сударь, вами».

«Боюсь я, лопнете вы, Кей!

Пока на всех своих друзей.

Вы желчь свою не изрыгнете.

Вы, Кей, свободно не вздохнете, —

Монархиня ему в ответ. —

Такая злоба вам во вред».

«Ах, государыня, простите, —

Промолвил Кей, – как вы хотите.

Так я себя и поведу.

Когда у вас я на виду.

Вы только нас не покидайте.

И недостойному вы дайте.

Вас хоть на праздник лицезреть.

Мы все молчать готовы впредь.

Когда монархине угодно.

Однако начат превосходно.

Калогренаном был рассказ.

Развлечь теперь он мог бы вас».

«Беседа может продолжаться.