Безымянный мир (начало)   ::   Терехов Роман Евгеньевич

Оно и понятно, надо восполнить запасы, истраченные на самовольную операцию, да и трофеи необходимо чем-то заправлять аж до самого Вавилона. Дед с общего согласия взял себе снайперку, штурмовую винтовку с подствольником, три сотни патронов к ним и десяток ручных гранат. Отобрал несколько любопытных приборчиков, вроде навигатора, а так же все мобильники и пару исправных наручных часов, адаптированных к местному времени. Замок с Чапаевым пополнили арсенал банды «вратарей» пулеметом, штурмовой винтовкой, «коротышом», охотничьим дробовиком, парой автоматов «Мародер» и парой пистолетов с изрядным боекомплектом. Так же Замок присвоил себе лучшую часть инструментов и запчастей, которые не забрали Караванщики, кое-что из одежды и обуви, пару канистр воды, слегка обгорелый ящик мясных консервов. Охотникам за идею и активное ее воплощение достался освобожденный по имени Максим и остальная, все еще внушительная гора оружия и боеприпасов, более-менее чистой и новой одежды и обуви, кой-какая жратва (различное вяленное мясо, ореховая мука, консервы и рационы), посуда, фляги, канистры, бутылки с водой, амуниция. Прочие ценности, как-то деньги, часы и украшения, поделили на четверых — от своей доли "побрякушек и цацек" Дед благородно отказался.

Освобожденный мялся, глядя на раздел добычи и видимо гадая, кому он достанется. Хантер протянул ему полбутылки воды. — Хреново выглядишь, Максим. — заключил охотник. Волосы отрасли совсем чуть-чуть, еще недавно, три, может, четыре декады назад он попал в этот мир. Бывший раб мотокочевников пожал острыми плечами под рваной грязной одежкой. 

— Били все время, есть не давали. — плаксивый голос выдал душевный надлом. 

— Тая, — позвал старший охотник — Дай умыться ему, накорми. Молока … полпорции. Смотри, чтоб медленно ел, а то стошнит или помрет еще. Мужчина упал на колени. Со слезами, но невнятно благодарил спасителей. 

— Вставай, ты, еда остынет! — взмахнула руками Тая. 

— Это не боец. Куда его теперь? — спросил Хантер. 

— Кулаку продам или Побирушкам. — решил Тагир. — У Мичурина с Ковбоями уже есть кому навоз грести.

5 день 9 декады Мертвого Сезона. 



— Тагир, как думаешь, Рыжую за пулемет отдаст Лом? 

— Пулемет за бабу? Сильно жирно будет. — и добавил чуть после. — Ему. 

— А сколько стоит такая машинка? — Хантер погладил чуть задранный вверх кожух воздушного охлаждения ствола. Пулемет напоминал американский «Браунинг» М-1 образца 1919 г.

—Тыщь за восемь-десять с руками оторвут те же караванщики. Состояние вроде хорошее. — уточнил Тагир. — Но не надейся, Фашист его отберет — это сто процентов. Он ведь, бедолага, ночей не спит, нас с тобой от Дикого поля оберегает. Хантер присвистнул. Лом оценил Рыжую в пять тысяч монет. 

— Да нужна она тебе такая? — мужчины поняли друг друга. Пусть сколько угодно говорят, что из проституток выходят самые верные, самые любящие жены… — Не знаю — вздохнул охотник уж очень трудно дался ему ответ. 

— Хочу, чтобы кончилась для нее эта мерзость… 

— Вот. А дальше? Сможешь ее защитить? А как в рейде будем, да к нам жрецовские беспредельщики наведаются, тогда что? Напарники помолчали, вглядываясь друг другу в лица. Пожалуй, тогда Хантер отчетливо понял трагедию старшего охотника. Вот почему он один, без семьи. Рад бы, да не может назвать Таю своей прилюдно. Не в их положении обзаводится семьей…

Если бы не Фашист и его ублюдки! — Со змеи мы заработали примерно по пятьсот монет. С трилобитов меньше чем по сотне на брата за всю декаду. С этого дела без распродажи лишних трофеев где-то по полтора косаря или чуть больше. Пусть это наличкой только, но если чо, нам просто крупно повезло с этим делом.