Чародей раскованный   ::   Сташефф Кристофер

---------------------------------------------

ЧАРОДЕЙ РАСКОВАННЫЙ

Пролог



Первую свою обедню, папа Иоанн XXIV отслужил на глазах у всего мира, следящего через 3МТ камеры. Вторую он отслужил на рассвете следующим утром, на глазах у кучки посвященных священнослужителей в небольшой капелле, примыкающей к его покоям. Нашлось не слишком много желающих вставать в пять утра, даже ради обедни, проводимой святым отцом.

После скудного завтрака – он воскресил причудливый древний обычай служить обедню на пустой желудок, вопреки всем лекциям своего врача о том, что делает с его желудком глоточек вина каждое утро – папа сел за стол встретить свой первый рабочий день на новом посту.

Кардинал Инчипио дал ему время, чтобы он смог устроиться поудобней, прежде чем войти самому с охапкой пластинок – микрофильмов.

– Доброе утро, Ваше Святейшество.

– Доброе утро, Джузеппе.

Папа Иоанн поглядел на толстый футляр, вздохнул и вытащил свой аппарат для чтения микрофильмов. – Ну, начнем. Что там у вас для меня?

– Нечто таинственное. – Кардинал Инчипио жестом фокусника извлек древний конверт. – Я думал вам захочется начать утро с капельки интригующего.

Папа уставился на пергаментный контейнер размером девять на двенадцать дюймов.

– Вы безусловно привлекли мое внимание. Во имя всех звезд, что это такое? Конверт?! – Папа, нахмурясь, взял его. – Футляр для посланий. Такой большой? Он, должно быть, старый!

– Очень старый, – пробормотал кардинал Инчипио, но папа Иоанн его не слышал. Он с трепетом глядел во все глаза на размашистую, от руки, надпись:

Вскрыть: Его Святейшеству, папе Иоанну XXIV 23 августа 3059 г.

Папа Иоанн почувствовал, как у него мурашки побежали от основания шеи по спине и плечам.

– Оно ждало очень долгий срок, – сообщил кардинал Инчипио. – Его оставил д-р Энгус Мак-Аран, в 1954 г. И так как папа по-прежнему хранил молчание, он нервно продолжал. – Потрясающе, что кто-то сумел сохранить конверт, спрятанный в подземных хранилищах. Послание было герметически запечатано.

– Конечно. – Его Святейшество поднял взгляд. – Тысячу сто пять лет. Как он узнал, что я буду папой на данное число?

Кардинал Инчипио мог лишь развести руками. – Разумеется, разумеется, – кивнул папа, сердясь на себя. Этого знать вы не можете. Ну! Нет смысла сидеть тут, с трепетом созерцая его. – Он вынул перочинный ножик и разрезал клапан. Тот порвался со скелетным хрустом. Кардинал Инчипио, не удержавшись, охнул.

– Знаю, – папа с пониманием посмотрел на него. – Похоже на осквернение святыни, не правда ли? Но ему предназначалось быть вскрытым. – Он осторожно, едва касаясь, извлек содержащийся в конверте единственный лист пергамента.

– На каком оно языке? – выдохнул кардинал Инчипио.

– На международном английском. Переводчик мне не нужен. Даже в бытность кардиналом Калумой папа Иоанн находил иной раз время преподать курс всемирной мировой литература. Он быстро пробежал взглядом древнее, выцветшее письмо, а затем прочел его вновь очень медленно. Закончив, он поднял взгляд и уставился в пространство, его темно-коричневое лицо становилось все темней и темней.

Кардинал Инчипио обеспокоенно нахмурился. – Ваше Святейшество?

Взгляд папы переметнулся на него и на миг задержался на его глазах. Затем Его Святейшество распорядился:

– Пошлите за отцом Алоизием Ювэллом.

Кувшин с грохотом упал на пол. Ребенок бросил быстрый испуганный взгляд на спрятанную в верхнем правом углу видеокамеру и начал собирать осколки.

В соседней комнате отец Ювэлл вздохнул. – Как я и ожидал. Он повернулся к ждавшему в глубине помещения медбрату:

– Идите уберите у него, хорошо? Мальчику всего восемь лет, он может порезаться, убирая сам.

Медбрат кивнул и вышел.