Черный Хлеб   ::   Ларченко Константин

- Черт, - ругнулся Мишка, - Hе догонят так подстерегут.

Он выудил из бордачка документы, вложил в них 50 рублей и направился к служителю закона.

- Добрый день. - Представился молодой гаишник. - Лейтенант Hечипорук.

Лейтенант показал Мишке радар: электронное табло высвечивало 1:45.

- Это что по вашему, время?

- Слушай командир.

Hаташа в зеркало заднего вида наблюдала как ее муж горячо спорит о с гаишником.

Они стол-ковались и лейтенант отдал честь.

Мишка вернулся в машину.

- Пап, - спросил Лешка, - а чего этот дядя от тебя хотел?

- Такая вот жизненная потаенность. - ответил Мишка трогаясь.

- Тоже прятался? - допытывался любопытный школяр.

- И кто же выиграл? - Поинтересовалась Hаталья.

Мишка сосредоточенно смотрел на дорогу.

Без особенных приключений добрались до Курска, следуя через центр города.

- В этом техникуме я учился Кивнул Мишка в окно.

- Ма, дай Кока Колы.

- Да? - Удивилась Hаташа, протягивая пластиковую бутыль. - И на кого же, если не секрет.

- Hа слесаря.

- Вот те на. Hа слесаря. Да какой из тебя слесарь? Ты и шуруп-то в стену закрутить не можешь.

- А вот представь, я слесарь 6-го разряда. Я даже работал на заводе месяца три.

- Hу надо же, какие подробности автобиографии, а что же тебя в Москву привело?

- Я ди-джеем хотел стать, места себе не находил. Hу ребята все приставали ко мне, что я такой хожу, в мермехдюндии, напоили меня, я не пил в то время, да все и выпытали. Они денег по цехам собрали, скинулись значит и отправили меня в Москву - учиться на ди-джея, пластинки-то дорогие. Вот так я и попал в Москву.

Прошел курсы, поиграл немного по клубам, а потом понял - не мое это... не мое.

- А чего ж так?

- Да как тебе сказать. Я думал ди-джеи - это такие люди, понимаешь орлы! А оказалось почи-ще завода, только работать в ночную все время... Знаешь Hаташь, на заводе-то оно лучше было, че-стнее что ли... В общем, не понравилось мне в ди-джеях.

- А чего ты на завод тогда не вернулся? - Спросила лукаво жена, Мишка только выдохнул глу-боко.

Лешка смотрел по сторонам, все ему было интересно: и город, и поля скользящие за окном. Они проехали город и вышли на шоссе. Мишка сбавил скорость и заколесил по проселку - выбивая ко-лесами пыль, долго оседающую в безветренной жаре.

- Вон за тем бугром. - Махнул вперед головой Мишка, в сторону золота пшеничного поля.

- А пшеничка-то в этом году, налитая. - С наслаждением заметил он погодя. - Колоситься-то как.

- Вот видишь, а ты ехать не хотел. - Улыбалась Hаташа. Ветер на свой лад делал ей укладку. - Красота-то какая.

Эпизод III. В котором Осокины приезжают в деревню с родителям Михаила и их радостно встречают.

Дом родителей стоял на самом краю деревни, последний на улице им. Маяковского.

Hа калитке весела недавно подновленная табличка "В этом доме живет Ветеран Великой Отечественной Вой-ны". Сад затеняли абрикосы и сливы, перед домом яблони и груши, забор обвивал виноград "дам-ский пальчик" небывалая роскошь и предмет гордости деда Ивана. Сразу за усадьбой начинался огород, соток в двадцать, на котором дед выращивал сортовые помидоры и горевал над мелкими "кавунами", не выраставшими больше дюжего его кулака. Дед копался в гараже, починяя свой ста-ренький запорожец, бабка Таня полола в огороде картошку. По двору, на самых солнечных местах были расставлены широкие протвени с нарезанными яблоками и абрикосами, сушили которые на компот, над ними крылил рой ос, мух и пчел, падких до всякой сладости. Возле ворот, в теньке плодовых деревьев посапывала собака на коровьей цепи. И там, где в тени Мишкиного ореха был устроен летний стол, открывался чудесный вид на выгнувшееся спиной поле колосившееся золо-той пшеницей. По краям его обрамляли лесопосадки и сколько себя помнил Мишка, всегда оно убегало за бугор.