Дракон Фаунил   ::   Худ Дэниель

Кроме того, Боулт принес записку от эдила. Это было краткое послание, небрежно нацарапанное на клочке бумаги. Кессиас приглашал Лайама отобедать с ним завтра и упоминал, что Неквер полностью оправился от последствий отравления. В конце он сообщал, что его отмеченный шрамом знакомец, а также крысовидный дохляк и их достойный приятель пойманы и томятся в кутузке, ожидая приговора эдила.

Лайам попросил Боулта передать Кессиасу, что он завтра будет.

Все эти дни Лайам периодически выходил на берег или присаживался на балюстраду веранды; он вглядывался в небо, выискивая там Фануила. Но обнаруживал лишь пустоту.

Рептилия вызывала у Лайама сложные чувства. Дракончик солгал ему, уверяя, что слишком слаб, чтобы летать. Теперь Лайам знал, что Фануил следил за ним и по его следам добрался до Роры. Это поначалу тяготило его, но, поразмыслив, Лайам решил, что с этим он все равно ничего не мог бы поделать. Дракончик так или иначе прочел бы все, что ему нужно, в его сознании.

Фануил был нужен Лайаму. Во‑первых, затем, чтобы завершить заключенную сделку. А во‑вторых, у Лайама имелось еще одно дельце, в котором ему могла бы пригодиться помощь дракона.

«Проснись. Проснись».

На четвертый день после смерти Роры Лайам вновь бродил во сне по руинам древнего города, и эти руины снова были исписаны одним‑единственным словом.

«Проснись Проснись»

Лайам проснулся и обнаружил, что лежит на диване, а дракончик сидит рядом и смотрит на него немигающими, как у кошки, глазами.

– Ты вернулся… – пробормотал Лайам.

«Да, мастер. Мне надо было поохотиться. И еще я думал, что ты будешь сердит на меня». Сейчас, сидя на задних лапах и покорно согнув шею, Фануил походил на пса, ожидающего заслуженной выволочки.

– Я и был сердит, – согласился Лайам, спустил ноги с дивана и провел рукой по взъерошенным волосам. Почему ты ее убил?

Ответная мысль сформировалась медленно:

«Это показалось мне правильным. Она убила мастера Танаквиля».

Следующая реплика появилась быстрее:

«Ты научил меня, как поступить».

– Я? Ты имеешь в виду, что эту идею ты позаимствовал у меня?

«Да. Ты делал такое прежде».

Лайам рассмеялся, но смех его был горек – он смеялся над собой.

– Да, делал. Но тогда я был намного моложе. Намного. И дорого за это платил.

Он вдруг осознал, насколько плохо дракончик понимает людей и насколько сильна его способность заимствовать чужие мысли и представления.

«Прости, мастер».

Последовала долгая пауза.

– Так, значит, ты признаешь меня своим хозяином? И ты выполнишь свою часть сделки?

«Теперь я буду во всем подчиняться твоей воле. Я сделал то, что…»

Мысль Фануила застопорилась, словно колесо, переваливающее через бугор. Дракончик явно пытался сообщить о чем‑то, ему не присущем.

«…сделал то, что хотел».

Лайам понял. И ощутил внезапную легкость. У него словно камень свалился с души. Их сделка, кажется, пришла к завершению.

– Ты научишь меня, как выставлять тебя из моей головы?

«Все, что прикажешь, мастер».

– А сейчас ты знаешь, что заботит меня? Что я хочу уладить?

«Да»

Дракончик опустил голову, словно стыдясь того, что по‑прежнему читает мысли хозяина.

– Ты поможешь мне выполнить этот замысел?

«Да»

– Тогда обсудим детали.

* * *



После полудня Лайам приехал в Саузварк и свел Даймонда на конюшню. Он сказал, что вечером его окончательно заберет, и оплатил счет.

Затем Лайам двинулся к порту. Холодный сильный ветер еще вчера разогнал тучи, и небосклон был чистым. Ушибы Лайама еще побаливали, но общее болезненное состояние уже прошло и Лайам себя чувствовал сносно.

Припортовый район кишел народом: люди и животные суетились, спеша вывезти последние в этом сезоне грузы. Лайам подошел к складу Марциуса и постучал в неприметную дверь.