Падение Галактики   ::   Шалыгин Вячеслав

 – Почему вы его не переубедили?!

– Потому, что он прав, – неожиданно ответил Викторов, – и нам лучше всего дождаться окончания нового рейда разведывательных биомехов…

Сыромятин был уже на половине пути в свой кабинет, но продолжал слушать разговор в стратегическом центре через особое устройство. Хайд был отныне в его «черном списке» подозреваемым номер один. Под вторым номером значился хитрейший Спиваков, так ловко инсценировавший покушение на себя и сбежавший от ответственности в космос. Теперь, что бы ни произошло, у Игоря было железное алиби. Последним стоял Викторов, как ни кощунственно это звучало. К Адмиралу у Сыромятина были две серьезные претензии. Первая – содействие Спивакову в отправке в нелепый рейд, а вторая – увлечение биомеханическим переоборудованием флота. Даже в его последней фразе о том, что придется ждать возвращения разведки, отражалась полнейшая уверенность Викторова в превосходстве биомехов над обычными кораблями. «…Ждать возвращения разведывательных биомехов». Как бы не так! Сыромятин невольно усмехнулся. В новый рейд он отправил четыре электронных корабля дальней разведки, и никакой биомеханики на них не было отродясь…

Уже на подходе к кабинету генерал решил, что не менее прочих достоин занять место в «черном списке» и Секретарь, так искренне распинавшийся по поводу надежности своего шпиона и его липовых данных. Впрочем, данные подтверждали главное – предательство «крабов», и потому изменение звездного фона в сообщении «источника» действительно могло оказаться только одним из конспиративных приемов. Без применения шифровки данных отправлять такие важные сведения было бы крайне опасно. В доведенной до совершенства прозрачности информационных потоков содержалось неоспоримое достоинство – они были предельно доступны каждому человеку или инородному мыслящему существу, однако для секретных данных такая окружающая среда была как царская водка для металла. Системы защиты, пароли и прочая хитроумная дребедень растворялись под натиском любопытных умов за считанные секунды…

Вне подозрений пока оставался только генерал Ли. «Надолго ли?» – подумал Сыромятин и внутренне пожурил себя за невольный каламбур.

В кабинете генерала уже дожидалось послание с Марса. Он удивленно разрешил проекцию, и над полом выросло немного подрагивающее изображение того самого майора, с которым Сыромятин беседовал пару часов назад. Ветеран был чем-то встревожен, и больше всего это выражалось в его отношении к любимой трубке. Он почти изгрыз ее мундштук.

– Говорите, – приказал генерал, и Гордеев опустил руки по швам. При этом из трубки вылетел одинокий огонек и тонкая струйка пепла. Майор коротко махнул свободной рукой и развеял последний сизый дымок, словно он мог помешать четкости гиперсвязи.

– Господин командующий, в Резервном флоте сложилась чрезвычайная ситуация. Сразу после вашего отлета к нам на базу прибыл контр-адмирал Основного флота, вернее, не совсем прибыл, но… в общем он приказал вывести из ангаров всех приписанных к базе биомехов. Мы подняли их на орбиту, он провел смотр и, поблагодарив нас за службу, улетел.

– Не вижу ничего странного, – ответил Сыромятин. – Сейчас весь личный состав Объединенных штабов мобилизован на проведение подобных инспекций. Или вы решили, что раз прилетал я, то больше проверок не требуется?

– Нет, господин командующий, я о другом, – майор замялся.

– Постойте, а что значит – контр-адмирал прибыл, но не совсем? – вдруг спохватился Сыромятин.

– Он не садился на планету, приказ мы получили с борта его корабля. Пока мы выводили биомехов на орбиту, он ждал недалеко от Фобоса.