Пиратские войны   ::   Прокудин Николай

Отеля, где он остановился перед путешествием во времени, больше не существовало. У нашей дружной компании не было ни денег, ни документов, хотя Гийом и особенно Солу, наверное, и не подозревали о существовании документов, паспортного и таможенного контроля, государственных границ.

Серж продал татуированному старому знакомому десяток крупных жемчужин за тысячу баксов. Оба остались довольны совершенной сделкой. Этот авторитетный магаданский предприниматель Жека Костюшонок предложил продать все, сколько есть, но Сергей, не зная цен, не спешил. Женька не стал настаивать.

Строганов купил всем одежду, снял у старого тайца домик с ванной, душем и туалетом. Затем он вкратце пояснил Гийому, что именно с ними произошло. Француз, естественно, не поверил, замкнулся и замолчал. Сергей решил пока больше не тревожить парня, со временем тот привыкнет, отойдет от явного шока.

До обеда долго мылись под душем, а потом Строганов повел друзей в уцелевшую после стихии грязную забегаловку. Там они ели и пили, много, жадно и быстро. К вечеру гуляки вернулись в домик. Серега, крепко надравшийся джина, долго не мог уснуть, тряс хмельной головой и пьяно бормотал:

— А может, и правда ничего не было? Неужели привиделось? «Баунти», остров с целым гаремом шоколадных девочек, кровожадные аборигены-людоеды?! Хм, привиделось… А экипаж Лаперуза?! А Блай и Флэтчер? А ротмистр Ипполит Степанов и атаман Кузьма Худойконь? Пиратский корвет «Кукарача»? А флибустьеры и азиатские морские разбойники? А сокровища? Да, действительно, а где наши сокровища? Не может быть, чтобы такое привиделось. Я что, всего лишь десять дней болтался в заливе без сознания, в полубреду? А откуда тогда взялись Гийом и прекрасная туземка? Они тоже миражи?

Среди ночи Сергей проснулся в холодном поту, опасаясь исчезновения «миража», протянул руку, потрогал сочную грудь разомлевшей, дремлющей Степаниды.

«Нет, все на месте! Настоящая, живая, осязаемая! Ой-ей-ей! Пора опять идти к стойке бара и поправлять голову. Стопка-другая водки прочистит мозги. Нет! Пожалуй, нет! Местная вонючая водка не поправит. Лучше стакан вискаря или джина. И жареное мясо, не жирная свинина, и все это в тарелке, вилка и нож возле нее, накрахмаленная до хруста салфетка, чтобы поесть красиво, как и полагается белому человеку, с чувством, с толком, с расстановкой. Скорее в ресторан! Скорее!» Сергей разбудил спящих, подхватил под руки одуревших от окружающей действительности друзей и громко воскликнул:

— Эй, народ, кончай ночевать! Все за мной, в кабак! Будем буйствовать и веселиться! Мы живы! Спасены! Это надо отпраздновать!

Серж потащил их в бар, по дороге размышляя: «Я-то теперь дома, а мои спутники в гостях, в будущем! Ишь как таращатся по сторонам, удивляются, не могут понять, где это они. Теперь терять рассудок предстоит им, людям из далекого прошлого».

В баре все трое опять много пили. Сергей опустошал бутылку хорошего виски, юнга непрерывно дегустировал французские вина, а девушка наслаждалась полюбившимся ей коктейлем «Тайфун». Заведение было безлюдным, кроме их компании здесь не было ни одного посетителя. Персонал услужливо стелился перед единственными и щедрыми клиентами.

«Будем надеяться, что коридор времени больше не откроется и любимая девушка не исчезнет в нем навсегда!» — думал Строганов, целуя вновь и вновь свою экзотическую красавицу под блуждающие звуки саксофона, струившиеся из стереосистемы.



Эпилог

Ранним утром Серега полулежал в шезлонге на берегу залива и встречал рассвет. Он глядел на пенные волны прибоя, потягивал из бокала виски и размышлял. Что все-таки произошло с ним в действительности? Галлюцинации, видения или пьяный бред, как сказал этот громила, выслушав путаный и сбивчивый рассказ Сереги.