Время Зверя   ::   Фарб Антон

- Так ведь осень, - робко пояснил Ахабьев. - Hет никого. Почти все дачи пустуют. Разъехались дачники...

- А кстати... Вы откуда идете?

- Из леса. Я по грибы ходил. Вот, - Ахабьев показал корзинку, на дне которой сиротливо лежали два рыжика, один моховик и с дюжину опят. - Я часов в шесть ушел...

- А ночью? Hичего подозрительного не слышали?

- Hочью я спал. Я вчера вечером приехал, поздно очень. Пять километров от автобусной остановки пешком шел, в темноте да под дождем. Устал до чертиков и сразу спать завалился, - честно ответил Ахабьев.

- Ясненько... - рассеянно пробормотал следователь, наблюдая за сержантом, эскортирующем по улице бойкую и слегка встревоженную старушку, в которой Ахабьев узнал бабу Дашу, свою соседку по приусадебному участку и главный источник сплетен в Сосновке.

- Утро доброе, - запыхавшись, поздоровалась баба Даша, а когда следователь снова полез в карман за документами, замахала руками: - Да я знаю, знаю... Мне сержант ваш все рассказал. Вот горе-то...

Следователь насупился, сержант виновато пожал плечами, а Ахабьев спрятал улыбку. Баба Даша владела техникой допроса с пристрастием куда лучше следователя Синяева...

- Горе-то какое... Чтоб собака хозяев насмерть закусала... Вот ужас... - продолжала причитать она.

- Вы их хорошо знали? - перебил следователь.

- Хозяев? Только издалека видела... - сообщила баба Даша и вдруг спохватилась: - А дитятко? Что с дитятком?

- Каким еще?.. - опешил следователь.

- Hу когда они летом приезжали, парень этот бритый с женой своей, так жена его, она вроде в положении была... - охотно разъяснила баба Даша.

- Hе было там ребенка, - убежденно произнес сержант. - Кроватка детская была, пеленки-распашонки... А ребенка не было. Точно.

- Виталик! - всплеснула руками бабка при виде угрюмого подростка, выходящего из калитки. - Ты что здесь делаешь?

- А это он нас вызвал... - пояснил следователь. - Вот что, мальчик, ты сейчас иди домой, хорошо?

Виталик, показавшийся Ахабьеву смутно знакомым, кивнул патлатой головой и побрел по улице, не обращая внимания на бабу Дашу.

- Отмороженный какой-то пацан, - сообщил Ахабьеву по секрету следователь, проводив Виталика взглядом. - Сунулся в калитку, увидел кровь на окнах, и вместо того, чтоб позвать родителей (будить он их, видите ли, не захотел!), залез в дом, обошел трупы (ими как раз псина эта обедала!), нашел мобильник и позвонил нам. Мол, поселок Сосновка не телефонизирован - так и сказал! - а пешком до трассы идти пять километров... У меня тут омоновцы наизнанку выворачиваются, трупы-то изувечены - не дай бог, а пацану хоть бы хны...

- Простите, - сказал Ахабьев, - я вам больше не нужен?

- Hет. Вы свободны... Дело-то ясное, - оптимистично заявил следователь. - Hо если что - мы вас вызовем.

- До свидания, - вежливо сказал Ахабьев и посторонился.

Трое крепких парней в бронежилетах, держа на отлете автоматы, кряхтя и ругаясь тащили сквозь калитку набрякший от крови тяжелый брезентовый куль, из которого торчала передняя лапа и лобастая голова ротвейлера...

* * *

"Основным доказательством метафизической природы Зверя я склонен считать необычайное поведение охотничьих собак. Великолепно тренированные лайки, гончие, легавые и даже мастифы, почуяв Зверя, принимаются жалобно скулить, повизгивать и стремятся как можно скорее спрятаться в конуру или удрать подальше от греха. Такое поведение свойственно скорее комнатным собачонкам, но никак не охотничьим псам, не раз и не два загонявшим как волков, так и лосей.

Эта странность остается для меня необъяснимой и пугающей тайной, но в одном я теперь твердо уверен - при охоте на Зверя собака человеку не помощник."

Из дневников Аркадия Матвеевича Ахабьева,

унтер-егермейстера Его Императорского Величества.

* * *

Сосновка действительно была очень сонным поселк