Живое   ::   Белецкий Сергей

Десять минут это хорошо: можно кое-что спокойно додумать.

"Ненавижу, когда убивают живое". Конечно, это не вся правда, даже не полправды. Если живым считать лишь то, что бегает-плаваетлетает. Чувствует. Ну а если какой-нибудь вандал даже не животное убьет, сожжет рисунок? Скамейку - тоже ведь чей-то труд! - и в щепы? Или всего лишь начнет дробить камни - обычную булыгу станет толочь в пыль. Не для того, чтобы создать что-нибудь из пыли - просто ненавидя, желая разрушить. Разве не умирает постепенно мир со смертью каждой своей частицы?

- Эй, ты куда?- поинтересовались из темноты.

Олег ошеломленно остановился, только теперь заметив впереди черную фигуру. Кажется, дальше стояли еще несколько и одна лежала - от узкого серпика луны слишком мало света, чтобы разобрать.

- Кто там, Кекс?

- Прохожий.

- Ну так пусть проходит, если прохожий.

- Слышал, что сказано, прохожий?- спросил ближний силуэт.- Давай, иди. Вот сюда, в переулок.

- Помогите,- тихо попросили из темноты.

- Тс-с-с, милая,- одна из плохо различимых фигур зашевелилась,- мы же с тобой обо всем договорились.

- Давай, иди,- повторил силуэт.- Ноги отнялись?

Олег свернул в переулок, сделал полсотни шагов. Сердце колотилось где-то у горла. Драться он не умел. Это в Плоскостях "удар левой" и "коленом в пах" всего лишь комбинации нажатых клавиш.

Милиция... Нужен телефон... Олег заозирался. Место было малознакомым, но наверняка переулок вливается в проспект. И до тамошнего автомата добираться минут пять, да еще пока приедут... За это время...

- Трус, трус,- стучало кровью в висках.

Олег швырнул сумку под забор, огляделся, ища дом побогаче. Чтобы наверняка с телефоном. Нашел: двухэтажный с флюгером-петухом, тянущим голову к желтой дольке месяца.

Олег подбежал к стальной калитке в полтора человеческих роста. Глухо заворчала собака.

За окнами дома "Штормом" грохотала Ванесса Мэй. Олег дернул калитку, собака заворчала громче. Отойти бы еще метров на сто, чтобы ТАМ не услышали. А то ведь здесь не откроют, а оттуда придут...

А еще лучше, Олежка, со злостью подумал он, беги домой, целуй Ленхен ужинай и ложись спать. Девиц можно защищать и в Плоскости. Там безопаснее.

Ну я же не хочу возвращаться думал Олег, тряся калитку, мне же страшно! Собака принялась размеренно лаять. Мне же страшно! Почему я не могу по-нормальному, по-человечески пройти мимо и забыть? Ну надолго ли меня хватит если лезть во все уличные разборки? А Ленхен? Что с ней будет, если не дай Бог... Мне страшно, Ленхен. Только если уйду, мне же на тебя глаза будет стыдно поднять!

Всхлипнув, Олег последний раз пнул калитку и принялся оглядываться. В громоздящейся у забора уродливой куче распознал строительный мусор. Порывшись, вытащил вполне пригодную к употреблению деревяху. От шума за воротами собака залаяла часто и зло. В доме по-прежнему звучала Ванесса.

Олег побежал. За собачьим лаем его приближения не услышали. Одежду ведь порву, подумал Олег. Еще в школе никогда не дрался - объяснял себе, что жалко одежды. А может, просто трусил.

Теперь в хилом свете лунного серпика Олег разглядел пятерых. Кто-то ползал по земле, пытался подняться и тогда один из стоящих пнул его ногой под ребра. Другой, державший девушку за воротник, прошипел:

- На колени с-сука!

- А это еще...- начал третий, наконец услышав шаги.- Витюня, гля!

"Гля" Витюня не успел. Олег с разбега ударил его деревяхой поперек хребта. Треск ломающейся деревяхи потонул в Витюнином крике. Олег налетел на второго, жалея только, что у него тело не парня-качка из "Dream plain", а обыкновенное родное тело, маленькое и толстое. И как только Ленхен его такого полюбила?

Они упали на асфальт. Олег больно ушиб руку и тоже вскрикнул, но ничего - он был наверху.