Взгляд третьего наблюдателя   ::   Могилевцев Сергей

Разумные вправе спросить: какое отношение инженерный взгляд на природу имеет к воспитанию юношества? Я отвечаю — прямое! Достаточно вспомнить события, потрясшие планету Зельфиру, жители которой объявили практицизм и точный инженерный расчет главными добродетелями вселенной, а красоту и всякую иную заумь вроде музыки, литературы, и прочее — главными своими врагами. Нечего и говорить, что природа, как главный вдохновитель искусств, была безжалостно на Зельфире истреблена, ибо пробуждала у ее жителей чувства прекрасного и возвышенного. А за компанию с природой живой уничтожалась и неживая природа: множество красивых пейзажей, которые, хотя и были неодушевленными, но внушали крамольные мысли, и по этой причине старательно бетонировались, великолепные закаты и восходы, которые усердно замазывались серыми красками, величественные горы, которые, не мудрствуя лукаво, срывали до самого основания, оригинальные здания, книги, живопись, скульптура, которые сжигались, взрывались, поливались сильнодействующей кислотой и пускались по ветру на четыре стороны света. В итоге через некоторое время поверхность Зельфиры превратилась в гладкий бетонный шар, искусно, впрочем, расчерченный черными и белыми линиями. Красота, таким образом, была сведена под корень, а жители планеты, одетые в одинаковые синие комбинезоны (отличались они лишь номерами, прикрепленными у каждого чуть пониже спины) обитали отныне в одинаковых бетонных домах-казармах и чертили одинаковыми циркулями и линейками одинаковый проект гигантского суперзавода, который должен был покрыть собой всю поверхность планеты. Надо ли говорить, что завод этот никогда не был построен, ибо инженерное однообразие и технологическая однобокость привели жителей планеты к полному одичанию и вырождению. Старшее поколение вымерло почти полностью, оставшиеся же в живых молодые люди поголовно ушли в пираты, причем отличались непомерной жестокостью и поведением своим наводили ужас на незащищенные окраины Периферии. Больше всего ненавидели они планеты с великолепной могучей природой, с синими морями, чистыми реками и высокими снежными горами — жителей таких планет грабили они беспощадно, иногда по нескольку раз в год, природу же их миров портили с особенной изощренностью: ионными двигателями своих кораблей оставляли в горах гигантские, ничем не смываемые надписи (о содержании их умолчу), некоторые же горы вообще взрывали, моря и реки поливали нефтью, а зеленый лесной покров посыпали сильнодействующими химическими веществами. И даже окруженные патрульными кораблями Содружества, бывшие жители Зельфиры отказывались сдаваться в плен, но, разогнавшись изо всей силы, врезались на своих пиратских черных машинах в самое сердце наиболее цветущих планет, предпочитая погибнуть самим, но и нанести природе этих миров максимально возможный ущерб. Так замыкалась логическая цепочка, когда варварское отношение к природе своей планеты порождало невежество и злобу, а они, в свою очередь, приносили вред природе других миров. И причина всего этого лежала в утилитарном, инженерно-практическом отношении к мирозданию, оборачивающемуся в итоге гибелью как самой планеты, так и ее обитателей. А вспомните случай на Энтропии, небольшой планетке красного солнца в созвездии Гончих Псов. Идея покорения природы достигла здесь небывалого, какого-то даже священного, мистического размера. Любой младенец, только-только научившийся ползать, считал своим долгом сорвать с ветки зеленый листочек, ученики младших классов играли отнюдь не в войну со своими соседями в космосе (как делают это дети на всех нормальных планетах), а в войну против зеленых лесов, голубых озер, чистых рек и стремительных водопадов.