Белое крыло   ::   Коковин Евгений

Острый проволочный отросток троса зацепил платье. Ткань треснула и располосовалась. Людмила выхватила у Кукина бинокль и, держась одной рукой за трос, навела окуляры на "Диану".

В затуманенной дождем и бурунными всплесками кромешной кутерьме она разглядела лодку и неясные фигуры людей. Значит, ради спасения этих людей Юрий сошел с дистанции, пожертвовал первенством в гонке, хотя оно было уже почти завоевано. Потом она увидела у гибнущей лодки второй яхтенный парус. И наконец обе яхты, прорываясь сквозь ливень и острые волновые накаты, устремились к финишу. Но они опаздывали. Три яхты уже финишировали раньше их.

Входить в гавань было опасно. Яростный ураган каждую минуту грозил бросить легкое суденышко на берег или на причал. Людмила побежала к веранде.

Когда яхтсмены ввели "Диану" и поставили на место, а сами выбрались на причал, Людмила окликнула Юрия.

Он, промокший, со взлохмаченными волосами, только махнул Людмиле и вместе с Клавдием помчался на мол к дяде Мише.

Вокруг гремело, свистело, бешено кружилось, рвало, и трудно было стоять на ногах. Ветер и дождь безжалостно резали лицо. Людмила еле дотащилась до скамейки и беспомощно опустилась на нее.

Сколько просидела она так, сдерживая рыдания? Может быть, минут пятнадцать-двадцать. Было ли то потрясение от нахлынувшего на город бедствия или горечь от утраченной победы Юрия или от непонятного взмаха его руки, когда она его окликнула, - Людмила и сама не знала. Ее била дрожь, и она тоже не знала, почему - от пережитого или от холода и секущего дождя.

Кажется, она на какое-то время потеряла сознание. Людмила очнулась от чуть уловимого крика, словно от тупого толчка в голову. Плохо соображая, она открыла глаза и заставила себя подняться.

Сильный рывок ветра качнул ее, и она протянула руку к стене, чтобы не упасть. Снова послышался заглушаемый ветром крик. Людмила взглянула на гавань, и то, что она увидела, устрашило ее. Ветер, не теряя силы, изменил направление и сорвал с якорей "Диану". Норовя ударить яхту о другие суда, ветер неудержимо гнал ее из гавани, угрожая выбросить на каменистый берег и разбить. Выставив дополнительный мягкий кранец, Дениска тщетно пытался ухватиться за борта соседних яхт и катеров.

Одна яхта, тоже сорванная с якорей, уже вылетела на камни, завалилась на борт и, словно скорлупа грецкого ореха, раскололась.

Действовать! Спасать "Диану"! Людмила мгновенно сбросила платье, оставшись в купальнике, выхватила из первой шлюпки весло и бросила его в воду. И прыгнула головой вперед в кипящий котел гавани.

Через минуту-две с веслом она уже была на борту "Дианы". Но весла для управления яхтой и для продвижения ее в шторме были бесполезны. Ими только можно было защищаться от ударов бортов других малых судов, на которые налетала "Диана".

- Попробуем удержаться за этот катер! - крикнула Людмила Дениске. - Готовь конец! И выбирай якорь!

Разом, в четыре руки, они ухватились за поручни низкой каюты катера и пружинно-мягко затормозили быстрое движение яхты. Рискуя каждую секунду оказаться между бортами, Людмила со второй попытки набросила тросик на утку катера и, сделав три витка, завязала узел. В это же время Дениска выбрал якорь и снова отдал его.

Ссаживая с ладоней и пальцев кожу, девушка и мальчик старались сохранять зазор между бортами. Только бы удержали якоря! Ураганный ветер не унимался, но дождь стал заметно редеть. На юго-западе чуть посветлело.

Они измучились и обессилели в ожидании помощи. Однажды, когда кранец волной выбросило высоко вверх, пальцы левой руки у Людмилы попали в удар между бортами. Теперь они болезненно ныли. Ногти уже почернели. Кровоточили бесчисленные ссадины и порезы. Должно быть, от сильнейшего напряжения девушка не ощущала холода.