Черноморский Клондайк   ::   Серегин Михаил Георгиевич

Еще один подсвечник, но уже с семью свечами, стоял у задней стены. Свет, падавший сверху из окошка, проходил сквозь шар, отбрасывая на стены замысловатый узор.

На самих же стенах висели круглые картины с изображениями знаков Зодиака.

В центре комнаты, чуть дальше к задней стене, где Иннокентий заметил еще одну дверь, стоял круглый стол, покрытый черной бархатной скатертью, спадавшей до самого пола. Вокруг стола расположились стулья с мягкими сиденьями и спинками, обтянутыми красным шелком. У них были позолоченные резные ножки, а спинки сверху украшены золотыми головками грифов.

На столе высился еще один стол, тоже круглый, только меньшего размера.

Верхняя часть этого столика была разделена на сектора, в каждом из них красовалась буква русского алфавита. Кроме того, в этом же ряду были начертаны два слова: «да» и «нет».

На приставленной к боковой стене медицинской кушетке валялась какая-то белая тряпка. Иннокентий поднял ее и принялся рассматривать. Тряпка оказалась чем-то вроде копии древнегреческого пеплума с большой золоченой застежкой. Что-то во всем этом было так не похоже на простую современную жизнь, что Иннокентий застыл на какое-то мгновение под впечатлением увиденного.

– Как ты сюда попал? – услышал он сзади резкий окрик.

Пеплум выскользнул из его рук и упал к ногам.

– Было не заперто, – обернулся он и увидел Галину.

Ее грудь прикрывало бикини, а на бедрах были короткие бежевые шорты.

– Нечего тебе здесь делать, – она ринулась к нему и, оттащив за руку, захлопнула дверь.

У Иннокентия не было никаких сомнений насчет того, для чего предназначена эта тайная комната.

– Спиритические сеансы? – спросил он, очутившись с Галиной на маленьком пятачке перед дверью.

– Тебе какое дело?

Галина была так близка и желанна, что он обхватил ее за талию и привлек к себе. Она еще пахла базиликом, смешанным с заходящим солнцем, а ее соски неожиданно напряглись и уперлись в грудь Иннокентию…

– Просто так…

Он попытался поймать ее губы, но она вывернулась из его объятий и оттолкнула его двумя руками.

– Отстань…

– Да что с тобой?

– Ничего, – она замотала головой, отчего ее незабранные волосы тяжелыми волнами растеклись по загорелым плечам. – Зачем ты суешь нос не в свое дело?

– Ничего я не сую. Дверь была открыта…

– Это не значит, что надо туда заходить.

– Ты веришь в духов?

– А если и так?

– Пожалуйста, только… – Иннокентий замялся, -…просто я не думал…

– А думать надо! – резко заявила Галина. – Хотя бы иногда.

– Ты неправильно меня поняла, – попытался выкрутиться Иннокентий. – Сюда я зашел случайно. Мне наплевать, что ты делаешь в этой комнате с какими-то там духами, просто ты мне нравишься.

– А ты мне нет, – она наклонила к нему голову. – Лазаешь везде, словно сыщик.

– Хватит тебе, – у Иннокентия пропало всякое желание обнимать ее, – я ничего никому не скажу, если тебя это волнует.

– Меня волнует другое, – она тяжело дышала, и ее едва прикрытая грудь вздымалась морской волной. – Я тебя пускаю в свой дом, предлагаю пищу и ночлег, себя, в конце концов! – повысила она голос. – А ты, ты…

– Обещаю, больше не буду, – просто сказал Иннокентий, зная, что искренность всегда помогает выпутаться из сложных ситуаций.

Правда, настоящее положение он не считал слишком уж запутанным, хотя, с другой стороны, неизвестно, как его воспринимала Галина. Она стояла, прислонившись спиной к злополучной двери, готовая отразить любую атаку.

Она была похожа на гарпию, статую которой Иннокентий видел на одном из московских зданий. Он уже не помнил, где именно, но сейчас это не имело никакого значения. Гарпия, она гарпия и есть – с острыми клыками и горящими глазами.

– Ты куда-то собрался? – Галина немного смягчилась.

– На базар.