Чембулак   ::   Снегирев Геннадий

Мне стало страшно. Может, это медведь?…

Я хотел бежать к ним. Но в это время трава закачалась, и оттуда выбежал Чембулак.

За Чембулаком вышел дедушка. Он нес в руках большую черную птицу, голова у нее свешивалась до земли.

— Вот, — сказал дедушка, — какого глухаря убил!

А Чембулак сидел ко мне спиной и жмурился на солнце: он совсем зазнался!



ЧЕМБУЛАК И РЫСЬ

Дедушка положил глухаря на сухие иголки под сосной, позвал Чембулака и пошел в лес, а мне велел сидеть рядом, чтобы глухаря не утащила лиса.

Я лег под сосной и потрогал глухаря.

Глухарь бородатый — под клювом у него растут перья. А брови у него красные-красные, как раздавленная клюква.

Глухарь мне надоел, и я стал смотреть на сосну. Сосна высокая. Она тихонько поскрипывает от ветра. Я смотрю на сосну, и мне кажется, что я плыву и земля плывет, а облака стоят на месте. Голова у меня закружилась, и я закрыл глаза.

Вдруг кто-то запыхтел и стал лизать мои щеки.

Я громко закричал и вскочил на ноги: я думал, что это дикий зверь!

А это был Чембулак. Он терся боком о мои коленки и вилял хвостом. Я не смотрел на него. Я все думал: почему он подлизывается?

Пришел дедушка и вынул из кармана гриб.

На шляпке гриба были глубокие следы от острых когтей. Это рысь прыгнула с ветки на землю и задела лапой за гриб.

— Дедушка, ты убил рысь?

— Нет, — сказал дедушка. — Рысь убежала.

И тогда я понял, почему Чембулак подлизывается. Ведь рысь убежала, а Чембулак ее не догнал. Наверное, он испугался рыси.



МЕХОВЫЕ ЛЫЖИ

Есть у дедушки меховые лыжи: сверху они деревянные, а снизу прибиты кусочки шкуры лосенка. На таких лыжах хорошо ходить по глубокому снегу. Шерстинки вперед скользят, а назад не пускают, топорщатся.

Дедушка после охоты оставляет лыжи в сенях, чтобы они оттаяли.

Взял я раз потихоньку дедушкины лыжи, привязал к валенкам и пошел в лес.

Там у дедушки на поляне целый стог сена.

Вышел я на поляну, а за стогом стоит лось и ест дедушкино сено. Он как лошадь, только ноги длинные и на голове две коряги.

Лось поднял голову и посмотрел на меня.

И тут я подумал: «Ведь лыжи-то из лосенка!»

Я сильно испугался и попробовал скорее повернуть, да никак не мог: лыжи очень большие!

Хотел попятиться назад — шерстинки топорщатся и не пускают!

Лось фыркнул и стал ко мне подходить. Может, он просто любопытный? А вдруг лось меня забодать хочет за лосенка, из которого лыжи сделаны?

Я выскочил из валенок и побежал босиком к избушке:

— Чембулак! Чембулак!…

Чембулак открыл дверь в сенях и совсем не испугался лося, а бросился ему прямо под ноги.

Лось остановился, нагнул голову и стал кружиться на одном месте, а Чембулак громко лаял.

Я боялся, что дедушка проснется и спросит, где лыжи.

Чембулак прогнал лося, а потом притащил валенки вместе с лыжами.

Он их прямо волочил по снегу в зубах.

Валенки я отвязал, а лыжи поставил в сени на старое место.

На поляне остались следы: две полоски от лыж и между ними ямки от моих ног.

Вечером поднялась метель, замела все следы, и дедушка ничего не узнал.