Детская библиотека :: Лиханов Альберт
Страница: 37 из 40 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПисать стихи гораздо проще 06.09.10 - 13:01 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Раньше она радовала нас своей непохожестью на остальных женщин, на наших мам и бабушек, и эта непохожесть была, конечно, прежде всего в одежде, но и не только – теперь я понимал это.
Татьяна Львовна отличалась от всех своей одеждой, это верно, но и еще своей беззаботностью, вот чем, неумением – а может быть, нежеланием! – унывать. Теперь она ничем не отличалась от наших родных. Ее лицо сморщилось и усохло, она стояла, ничего не видя перед собой, и была очень немногословна. Точно находилась совсем в другом месте. Мы с Вовкой зашли в закуток, я велел ему обождать, вновь вышел в библиотеку и сказал Татьяне Львовне, что мне надо поговорить с ней. Она открыла дверь закутка, и я протянул ей Пушкина. – Ах, вот он где, – сказала она рассеянно, – а я совсем забыла! Ищу, ищу его, нигде нет. Неужели? Не может быть! Я никак не мог поверить, что Татьяна Львовна забыла, где ее любимый Пушкин. Ведь она говорила, что он всегда с ней, что она представить себя не может без Пушкина, Лермонтова и Гоголя. Татьяна Львовна сидела на краешке стула, гладила тисненый переплет и смотрела куда-то мимо нас. Потом сказала: – Все – война! Мы молчали, не очень поняв ее. – Все война виновата. Говорят, они сожгли Царское Село. Мы опять ничего не понимали. Таращились, наверное, на нее, а еще друзья Пушкина. И вдруг я понял, что Татьяна Львовна нигде не отсутствует, а очень внимательно смотрит на нас, переводя взгляд с Вовки на меня и обратно. – В Царском Селе – лицей, – сказала она, – такая школа, где учился Пушкин. Я кивнул. Мы ведь действительно читали стихи про лицей. – Лицей сожгли фашисты, – вздохнула Татьяна Львовна, – и могилу в Михайловском… – она помолчала, выбирая слово, добавила: – Осквернили. Варвары. Она улыбнулась, но это было лишь слабое подобие ее прежних улыбок. – Ну, вы побродили по Пушкину? Почувствовали его? Услышали его сердце? Мы, улыбаясь, кивали. – Это такое счастье! – сказала она и кивнула нам. – Поздравляю вас. Поздравляю с этим счастьем. Пора было или уходить, или, напротив, оставаться, чтобы поработать, поклеить старые книги, но Татьяна Львовна не хотела заканчивать этот разговор. Точнее, она все сидела, и мы стояли перед ней, своим видом показывая, что она может не беспокоиться, а вести себя так, как захочет. – Я думала, мы спаслись, когда приехала из Ленинграда, – сказала она горячо, словно оправдываясь. – Главное – Артур, но он простыл раз, другой… Это я недоглядела. – Поправится! – быстро сказал я. – Поправится! – подтвердил Вовка. Но такие уговоры, видать, она слышала уже не раз. Татьяна Львовна тихо улыбнулась, глаза ее наполнились слезами, и вдруг – мы просто обалдели. Татьяна Львовна, заслуженная артистка в бархатном небывалом пальто, сползла со стула на коленки и перекрестилась. – Господи, – воскликнула она, – если ты все-таки действительно есть, спаси Артура! Она сгорбилась, превратилась в черный холмик, плечи ее опять задрожали. Мы кинулись ее поднимать. Она встала, обтерла щеки тыльной стороной ладони, сказала, успокаиваясь: – Мальчики, простите меня! Я ведь старая, в гимназии закон божий учила. Да и вообще полжизни при царе прожила, старая перечница. Простите! Артуру плохо! Мы не ушли после этого. Побыли еще с Татьяной Львовной. Мне пришлось встать к прилавку и выдать несколько книг. Вовка оставался с ней. Когда я вернулся, он декламировал Татьяне Львовне пушкинские стихи по книге. – А знаете, – сказала она, – если бы мы не уехали из Ленинграда, эту книгу пришлось бы сжечь. Мы молчали, пораженные. – На книгах варили суп. Ими обогревались. Знаете, какое ужасное чувство? Будто предаешь друга! Недели через две Татьяна Львовна разделалась с зеленым, концертным, как я теперь понимаю, платьем. Настала очередь бархатного пальто. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|