Девочка ищет отца   ::   Рысс Евгений Самойлович

Правда, рыба клевала, как только крючок уходил под воду, земляники, малины и черники было столько, что даже Лена без труда собирала большую корзинку, а ведро грибов можно было набрать возле самого дома. Но без хлеба и соли жить было невозможно. Соломин принёс из деревни немного, но запасы очень скоро кончились.

Первое время пришлось Соломину часто ходить в деревню. Лена скучала без деда, к которому очень привязалась, а Коле было не только тоскливо, но и страшно. По ночам, когда Лена спала, Коля часами сидел без сна. Луна заглядывала в окна, деревья шевелили ветвями, но кто его знает, деревья это или чужой человек? Может, тут и дикие звери водятся — волки, медведи? Выйдет огромный волк из лесу, поднимет окровавленную морду к луне и завоет. Страшно! Шуршали мыши под полом, половицы порой потрескивали… Коля засыпал только на рассвете.

Иван Игнатьевич приносил из деревни соль, муку и однажды купил даже немного ржи для посева. Жизнь в лесном домике понемногу налаживалась.

Однажды на закате Коля с дедом пилили дрова, и Коля забыл пилу на полянке перед домом. Хватились, когда уже было темно. За ночь пила могла заржаветь от росы. Коле очень не хотелось выходить из дому, но он постеснялся признаться деду и вышел, тени деревьев расплывались, принимали странные формы, двигались. Было страшно, а пила, как назло, запропастилась куда-то. Все-таки Коля нашёл её и уже подходил к дому, как вдруг отчётливо услышал тяжёлый вздох. Он остановился и стоял не двигаясь, весь замирая от страха. И так же отчётливо он услышал шаги. Трава и сухие листья шуршали под чьими-то ногами. Коля заставил себя обернуться. Освещённое лунным, неверным светом, на полянке стояло животное — не то огромный волк, не то что-то ещё более страшное. Коля вбежал в дом и слова не мог выговорить, только дышал и указывал рукою на дверь.

Иван Игнатьевич схватил топор и выскочил. Через минуту он, смеясь, позвал Колю. У крыльца стояла рыжая с белыми пятнами корова и смотрела на Колю глупыми добрыми глазами.

Очевидно, корова пришла откуда-то издалека, из разорённой гитлеровцами деревни. Если даже её хозяева и остались живы, найти их всё равно было невозможно, а без хозяев корова погибла бы. Соломин решил оставить её у себя.

Дела прибавилось. Пришлось, отточив косы, взяться за косьбу, чтобы заготовить на зиму сена. Научиться доить тоже было не так уж просто. Но теперь у них всегда было молоко, простокваша, творог. Осенью вскопали участок земли и посеяли рожь.

Зимою Соломин ещё несколько раз ходил в деревню.

Коля и Иван Игнатьевич целые дни были заняты: пилили и кололи дрова, задавали сено корове, убирали навоз, через день ходили на озеро ловить в проруби рыбу. Коля научился изрядно плотничать, сделал почти без помощи деда хорошие санки и многое починил в доме. Один тулуп распороли и из овчин сигали Лене отличную шубу. Лена много была на воздухе, каталась на санках, лепила снежных баб и за всю зиму не болела ни разу.

Темнело зимой рано. Когда, закончив дневную работу, садились обедать, уже синело за окнами. После обеда зажигали лучину. В доме было тепло, почти жарко. Лена, забравшись на кровать, тихо играла с тряпичной куклой: укладывала её спать, готовила ей обед или пересказывала ей слышанные от деда сказки. Иван Игнатьевич и Коля чинили что-нибудь по дому, штопали или шили. Тогда открывалась «вечерняя школа».

Иван Игнатьевич был учителем, Коля — учеником, а Лена — просто любопытным слушателем. Иван Игнатьевич рассказывал о южных и северных странах, о путешествиях Ливингстона и Стэнли, об открытии Южного и Северного полюсов. Иногда они устраивали долгие путешествия, тянувшиеся три или четыре вечера. Они садились на большой океанский корабль и отправлялись вокруг света.