Домашнее сочинение   ::   Алексин Анатолий

И протянул ей Володино домашнее сочинение.

- Прочтите...

- Что это? - с озорным любопытством спросила она, словно ожидала какого-то розыгрыша.

- Это письмо. Прочтите...

- Хорошо! Только поднимемся к нам, - предложила она. - А то здесь темно.

- Нет, лучше тут... - ответил ей Дима.

Его голос насторожил ее. Она раскрыла чемоданчик и достала очки.

"Лишь бы никто не вошел и це помешал ей! - думал Дима. - Лишь бы никто!.."

Он даже привалился спиной к двери, готовый задержать непрошеного жильца.

Она сняла очки... Белая шапочка уже не так молодила ее.

Она медленно пошла вверх по лестнице, забыв, что в доме есть лифт.

- Скажите, пожалуйста... - срывающимся голосом крикнул вдогонку Дима. Вы любили его?

Она обернулась.

- Вы любили его? - почти шепотом, изумляясь собственной храбрости, повторил он.

- Я любила его, - ответила она. Сделала несколько шагов, вновь обернулась и добавила: - И я ему навсегда благодарна.

- За что? - спросил Дима.

- За все, - тихо сказала она. - За все...

1972 г.

Сестра СЕСТРА

Они были двойняшками. Но она родилась на полчаса раньше, чем он, и потому всю жизнь считалась старшей сестрой.

В школе они сидели за одной партой. И когда однажды, в шестом классе, он чуть было не остался на второй год, она решила, что тоже останется, сама, добровольно, чтобы не разлучаться. И работали они всегда вместе, - в музее, экскурсоводами. И жили в одном доме, в одной квартире...

Когда-то давно он был мужем и отцом, а ее называли "тетей Валей". Но поезд, в котором ехали его жена и сын, был сброшен бомбежкой с рельсов под откос. И в большой дсвартире старого дома остались только брат и сестра...

У них были одинаковые привычки, одно и то же их радовало и волновало. И одна и та же была мечта: никогда не расставаться и (если возможно такое чудо!) уйти из жизни так же, как и пришли в нее: в один день, словно бы не покидая друг друга.

Валентина Ивановна не любила шума и суеты. "Вот бы уехать в деревню!" мечтала она после веселого и грустного вечера, посвященного их совместному уходу на пенсию.

"Вот поселиться бы в деревенской тиши!" - вслед за сестрой повторил он. Но это были слова, только слова: они не могли уехать из города, где, был их музей, в который они продолжали ходить, как ходят в дом к взрослым, недавно уехавшим детям: придирчиво все оглядывая, ревниво подмечая малейшие неполадки и стремясь тут же, немедленно их исправить.

Вопрос о переезде все же возник, - но не в деревню, а в другую квартиру, поскольку дом, в котором они прожили всю свою жизнь, подлежал сносу.

- Лишь бы это было в спокойном районе, - сказала Валентина Ивановна.

- Остальное не имеет значения, - согласился Сергей Иванович.

Долгие годы они провели в музейной тиши. Им казалось, что благоговейная обстановка, которая царит в жилище шедевров мирового искусства, должна быть повсюду: дома, на улице... И оба очень радовались, узнав, что их будущая квартира выходит окнами не на улицу, а во двор.

Правда, новая квартира ждала их довольно долго: как капитаны гибнущих кораблей, они последними покинули свой старый дом...

Переехали они в полдень, а вечером услышали под самым своим балконом свисток и стук мяча. Они выглянули и увидели, что молодые жильцы их дома бегали по площадке, разделенной пополам волейбольной сеткой, пасовали, прыгали и "гасили"...

Жизнерадостная девушка в синем тренировочном костюме, который показался сестре и брату вызывающе щеголеватым, держала во рту свисток. Она была судьей. Но не очень строгим, потому что то и дело смеялась. У себя в музее брат и сестра всегда вздрагивали от громкого голоса или смеха, как вздрагивают от нечаянного кашля в замершем зале консерватории.

Содрогнулись они и сейчас... Еще раз переглянулись - и решили, что все кончено.