Дубравка   ::   Погодин Радий Петрович

Считалось, что к надутому животу легче пристаёт загар. Лежать с надутыми животами тяжело. Скоро мальчишки устали, повернулись к солнцу спинами.

- Попадись мне эта Дубравка! - сказал Утюг ни с того ни с сего.

Его друзья не шелохнулись. Они лежали, словно пришитые к земле солнечными нитками. Им было лень говорить.

Утюг был местный. Прозвище он получил за то, что не умел плавать, как это ни странно.

- Меня вода не держит, - объяснял он. - У меня повышенная плотность организма.

Утюг верховодил на берегу. Он бросал на спины загоральщиков сухой лёд, выпрошенный у продавцов мороженого. Ловил девчонок в верёвочные силки, закатывал им в волосы колючки. Но больше всего он любил посещать салон, где соревновались кондитеры. В этом салоне давали отведать любое пирожное, какое хочешь, душистые кексы и сливочное печенье. Нужно было только заплатить за билет, выслушать лекцию о белках, витаминах и углеводах. Пробовать можно бесплатно. Правда, очень скоро Утюга перестали туда пускать. У него оказался слишком большой аппетит и очень маленькая совесть. Утюга часто били. Но вчерашний Дубравкин удар Утюг считал оскорблением.

- Пусть только появится! - бормотал он. - Что лучше: леща ей отвесить или макарон отпустить?

- И того и другого, - предложил кто-то из ребят равнодушным голосом. - Чем больше, тем лучше.

- Её сначала поймать нужно.

- Вон она идёт! - крикнул Утюг, вскочив на ноги.

Мальчишки поднялись, стряхнули налипшую на животы гальку. Они сумрачно глядели на Дубравку. А та даже не повернула головы в их сторону.

Дубравка шла по пляжу с Валентиной Григорьевной. Это было очень приятно и необычно. Головы загоральщиков поворачивались им вслед. Взгляды были всякие: восхищённые, удивлённые, даже завистливые и злые. Не было равнодушных взглядов. Разогретые солнцем люди, обычно лениво уступающие дорогу, вежливо подвигались. Говорили "пожалуйста" - слово, которое не часто услышишь в магазинах, автобусах и на общественных пляжах.

Валентина Григорьевна и Дубравка выбрали место почти у самой воды. К их ногам подлетел волейбольный мяч. Какие-то загорелые парни прибежали за ним. Они разучились играть в волейбол и долго не могли подхватить мяч в руки. Они бы возились с мячом полчаса, улыбаясь и бормоча извинения, но Валентина Григорьевна сильным ударом отбросила злополучный мяч далеко за спину.

Потом по мелкой воде, громко хохоча и брызгаясь, прошли старшие школьницы из драмкружка. Они украдкой посматривали на Валентину Григорьевну.

- Дубравка, можно тебя на минутку? - сказала Снежная королева, грациозно изогнув спину.

- Что? - сказала Дубравка.

- Почему ты не ходишь в кружок? Ведь ты так хорошо играла, - ласково спросила Снежная королева, глядя через Дубравкину голову.

"Потому что вы злые кобылы, - хотела сказать Дубравка, - у вас только мальчишки на уме", - но промолчала.

- Кто эта женщина? - зашептали девчонки.

- Артистка из Ленинграда, - сказала Дубравка. - Народная артистка республики. Знаменитая.

Девчонки сдержанно загалдели:

- Я говорила!

- Нет, это я говорила!

И только Снежная королева, не в силах совладать с ревностью, пожала плечами.

- Для народной артистки она недостаточно интересная. Серые глаза, подумаешь! Чёрные кинематографичнее. И волосы...

- Нет, красивая! - возразила Дубравка. - Даже очень красивая, это всякий скажет.

- Красивая, - подтвердили остальные.

Дубравка фыркнула надменно и, выгнув спину, как это делала Снежная королева, подошла к Валентине Григорьевне.

- Жабы, - сказала она. - Лицемерки...

Потом мимо них прошли мальчишки... Утюг будто ненароком споткнулся и упал. Поднимаясь, он швырнул из-под ноги целый фонтан мелких камушков.

- Ладно, Утюг, - сказала Дубравка. - Запомни.

Валентина Григорьевна засмеялась.

- Смешная ты, Дубравка, - сказала она.