Фея лотоса   ::   Сун-лин Пу

---------------------------------------------

Сун-лин Пу

Фея лотоса



Пу Сун-лин

Фея лотоса

Цзун Сяо-жо из Хучжоу где-то служил. Однажды осенним днем он осматривал поля и заметил в густоте хлебов необыкновенно сильное движение и колыхание. Недоумевая, что бы это могло быть, он пошел поглядеть прямо через межи, оказывается, мужчина с женщиной совершают внебрачное сожитие. Он расхохотался и уже хотел идти назад, но, увидев, что мужчина, весь красный, завязал кушак и опрометью бросился бежать, а женщина тоже поднялась с земли, он стал ее пристально рассматривать и нашел, что она изящна, мила, очаровательна, понравилась ему очень... Захотелось тут же с нею слиться, но, по правде говоря, застыдился этой гнусной пакости и стал подлаживаться к женщине понемножку, смахивая с нее пыль.

- Ну что, - сказал он, - эта, как говорится, прогулка "Среди тутов" (название главы из классической книги древней поэзии, повествующей о тайных свиданиях влюбленных) ничего, приятна?

Дева смеялась и молчала. Цзун подошел к ней, стал расстегивать ей платье: тело у ней было жирное и гладкое, как помада. И давай гладить по телу вверх и вниз, - этак несколько раз.

- Ты, студент вонючий... Чего хочешь, так бери... А щупать меня, оголтелый, зачем?

Стал спрашивать, как ее зовут...

- Весенний ветерок раз дунет нам страстью, и ты направо, я налево, отвечала она. - Зачем давать себе труд допрашивать и доискиваться? Ты уж не собираешься ли сохранить мое имя, чтобы написать его на арке, которую ты построишь в честь моей добродетели?

- В пустом поле, среди трав и растений, это делают только деревенские пастухи и свиные подпаски, - возражал Цзун. - Я не имею подобной привычки. С такой красавицей, как ты, милая, я условлюсь просто с глазу на глаз - и это будет вполне серьезно. К чему бы мне быть таким, как ты говоришь, назойливым и мелочным?

Дева, услышав эти слова, с величайшим удовольствием согласилась и похвалила его. Цзун сказал, что его скромный кабинет отсюда недалеко и что он приглашает ее побывать у него.

- Я уже давно из дому, - сказала дева, - боюсь, как бы там не подумали чего. В полночь можно будет.

Спросила, где и как расположен дом Цзуна, какие приметы, и вообще все в высшей степени подробно. Затем пошла по косой тропинке, заторопилась и побежала.

В начале ночи она и в самом деле пришла в кабинет Цзуна, и вот полил, так сказать, изнемогающий дождь из набухших туч в их самой полной любовной близости. Прошло несколько месяцев, а все было в тайне, и никто ни о чем не знал.

Раз зашел и остановился в сельском храме какой-то иностранец, буддийский монах. Он поглядел на Цзуна и испугался.

- В вас сидит нечистый дух, - сказал он. - Что с вами сделалось?

Цзун отвечал, что ничего не произошло, но через несколько дней вдруг приуныл и захворал. А дева приходила каждый вечер и приносила ему чудесные фрукты, лаская его, заботясь усердно и сердечно, совершенно как жена, любящая своего мужа. Однако, улегшись в постель, она сейчас же требовала, чтобы он, хотя бы и через силу, с ней соединялся, а Цзун, совсем больной, совершенно не был в состоянии это выдержать. Он уже понимал, что она не человек, но не мог ничего придумать, чтобы отвязаться от нее и прогнать.

- На днях мне говорил наш монах, - сказал он ей, - что меня мутит злое наваждение. Вот я и захворал; его слова, значит, оправдались. Завтра пойду уломаю его, чтобы пришел ко мне, и буду просить сделать заговор и написать талисман.

Дева при этих словах сделала кислую гримасу и изменилась в лице, после чего Цзун еще сильнее стал подозревать в ней нечистую силу.

На следующий день он отправил человека к монаху и рассказал ему, как обстоят дела.

- Это - лисица, - сказал монах, - чары которой, однако, еще не сильны, и ее легко будет засадить в капкан.