История Энн Ширли. Книга 2   ::   Монтгомери Люси Мод

Всю дорогу до дома Энн неумолчно болтала о всяких пустяках, не давая бедному Джильберту и рта раскрыть, и вздохнула с облегчением, когда они распрощались. С тех самых пор, когда в саду Приюта Радушного Эха ей открылось что-то новое в их отношениях с Джильбертом, ей стало с ним чуть-чуть неловко. В их спокойную юношескую дружбу закралось нечто новое, тревожное, что грозило омрачить и усложнить их отношения.

«Вот уж никак не предполагала, что буду рада распрощаться с Джильбертом, — подумала Энн с огорчением и некоторым раздражением. — Если он и дальше будет так продолжать, от нашей дружбы ничего не останется. Нет, я этого не допущу. И почему мальчики не хотят разумно смотреть на вещи?»

Однако где-то в глубине души Энн жило чувство, что и ее поведение не совсем «разумно». Почему она до сих пор ощущает на руке тепло от прикосновения Джильберта? И разве разумно, что это ощущение ей явно приятно — не то что пожатие Чарли Слоуна на танцах в Белых Песках три дня назад. Вспомнив этот эпизод, Энн даже поежилась. Но все затруднения, которые ей причиняли влюбленные поклонники, напрочь вылетели из ее головы, когда, войдя в гостиную Грингейбла, она увидела на диване горько рыдавшего восьмилетнего мальчика.

— Что случилось, Дэви? — спросила Энн, обняв его. — Где Марилла и Дора?

— Марилла укладывает Дору спать, — сквозь слезы проговорил Дэви, — а я плачу потому, что Дора упала в погреб — прямо полетела вверх тормашками — и расквасила нос, и…

— Ну ладно, милый, не плачь. Я понимаю, что тебе ее жалко, но слезами ты ей не поможешь. Успокойся, малыш…

— Я вовсе не потому плачу, что Дора свалилась в погреб, — перебил ее Дэви. — Я плачу потому, что этого не видел. Мне вечно не везет — как где случается что-нибудь интересное, так меня там нет.

Энн так и поперхнулась и, с трудом сдерживая смех, укоризненно сказала:

— Дэви, ну неужели это так интересно — увидеть, как твоя сестра падает с лестницы и сильно ушибается?

— Она не сильно ушиблась, — с вызовом бросил Дэви. — Конечно, если бы она расшиблась насмерть, мне было бы ее очень жалко. Но нас, Кизов, не так-то просто убить насмерть. В этом мы похожи на Блуветтов. В среду Герберт Блуветт свалился с сеновала в стойло прямо под копыта ужасно норовистой лошади. И все равно остался жив — только сломал три кости. Миссис Линд говорит, что некоторые люди такие живучие, что их хоть бревном по голове стукни — ничего им не сделается. Энн, это правда, что миссис Линд будет здесь жить?

— Да, Дэви, и я надеюсь, что ты не будешь ей грубить и озорничать.

— Ладно, не буду, только чего это тебе вздумалось бросать нас? Жила бы лучше здесь.

— Мне не так уж хочется ехать, Дэви, но нужно.

— Если тебе не хочется, то и не уезжай. Ты же взрослая. Когда я стану взрослым, то никогда не буду делать того, чего мне не хочется.

— Нет, Дэви, тебе всю жизнь придется делать то, что не хочется.

— Вот еще! Не буду, и все! Сейчас мне приходится делать то, что не хочется, потому что если я не буду вас слушаться, вы с Мариллой отправите меня в постель. А когда я вырасту, мной вообще никто не сможет командовать. Вот настанет житуха! Скажи, Энн, это правда, что говорит мама Милти — будто ты едешь в университет, чтобы поймать себе мужа?

На секунду Энн ожгло негодование. Потом, напомнив себе, что вульгарные слова матери Милти не должны ее трогать, она засмеялась:

— Нет, Дэви, я еду туда учиться, узнавать новое и расти.

— Куда тебе расти?

— Не телом, а умом.

— Ну а если бы ты действительно захотела поймать мужа, как это делается? — упорствовал Дэви, которого этот вопрос живо интересовал.

— А об этом ты лучше спроси миссис Боултер, — неосторожно ответила Энн. — Она в этом наверняка разбирается гораздо лучше меня.

— Ладно, — с серьезным видом кивнул Дэви. — В следующий раз спрошу.

— Дэви! — вскричала Энн, осознав свою ошибку.