Эдудант и Францимор   ::   Полачек Карел

И только покажутся, не успеешь с ними поговорить хорошенько, как уж опять исчезли, паром изошли.

— В чём же тут дело, мамочка? — спросил Эдудант.

— Я сама долго не понимала, — ответила старушка, — но потом всё-таки догадалась. Вижу как-то раз: красень наш трещину дал. Сквозь неё-то и удирают от меня духи.

Красень — железное колесо такое, на котором изображены все небесные планеты. Станет старушка посреди этого магического круга и давай громовым голосом адских чудищ скликать и заклинать. И все они должны были в мгновение ока явиться и все исполнить, что колдунье в голову взбредёт.

— Придётся наш красень чинить, — продолжала она со вздохом. — Опять расходы, охо-хо-хонюшки. Откуда только деньги брать? Так вот слушайте и делайте, как я говорю: возьмите-ка красень и отнесите его в город, отыщите там кузнеца и велите ему, чтоб он этот самый красень — сиречь наш магический круг — поправил. Сидите и дожидайтесь, чтобы он скорей сделал. Сами знаете: я без красеня как без рук.

Оба сына послушались и сейчас же собрались в путь.

Дала им мамаша на дорогу припасов, чтоб бедняжкам ни в чём недостатка не терпеть, и вот Эдудант с Францимором весело зашагали в город.

Старый Змеевидес, козёл Рудольф и кот Смакун проводили их до перекрёстка, где виселица стояла. Там они с ребятишками и попрощались и пожелали им счастливого пути.

И долго ещё славные зверюги смотрели вслед обоим братьям, любуясь, как те ловко несут заколдованный круг. А мальчики не оборачивались, бодро шагали по широкой дороге, довольные, что увидят белый свет и чужие земли.

Немало перевалили они гор, немало перелезли заборов, немало перешли рек вброд, пока добрались до большого города, славившегося своим храмом, каталажкой и множеством трактиров. Народ жил там мирно и спокойно и драки затевал только лишь по большим праздникам.

Мальчики быстро нашли кузнеца и обратились к нему со своей просьбой. Кузнец взглядом знатока оглядел красень со всех сторон, засучил рукава и принялся за дело. Подмастерье раздувал мехами огонь в горне, а сам мастер орудовал молотом, да так, что искры сыпались. Эдудант с Францимором с восхищеньем смотрели, как спорится у него в руках работа.

И вот, пока они так стояли и глядели на кузнеца, подходит к ним какой-то пан в длиннополом чёрном сюртуке, с очками на носу и окладистой бородой.

Взглянул строго на обоих братьев, потом поднял палец и спрашивает:

— Что такое страдательное причастие прошедшего времени? Ну-ка, кто из вас ответит?

Оба брата вытаращили глаза от удивления и промолчали.

Важный пан повторил вопрос, повысив голос.

Тогда Эдудант признался, что не знает, что такое страдательное причастие прошедшего времени.

— Вот это мило! — воскликнул важный пан. — Такие большие мальчики и не знают грамматики. В какой школе вы учитесь?

Францимор признался, что они до сих пор совсем не ходили в школу, так что ни письму, ни грамоте не обучены.

Услыхав это, важный пан так разволновался, что лицо у него посинело и борода растопорщилась.

— Так знайте же, — промолвил он, — я окружной школьный инспектор, и моя обязанность заботиться о том, чтобы все дети вверенного мне округа ходили в школу. Иначе их родителей или опекунов ждёт строгое взыскание.

Он узнал у братьев их имена, где они живут, аккуратно записал это к себе в блокнот и гордо удалился.

Кузнец, слышавший весь разговор, озабоченно покачал головой и заметил:

— Да! Ваша матушка будет иметь из-за всего этого кучу неприятностей!… Ну ничего, — прибавил он, увидев, что мальчики готовы разреветься, — не так страшен черт, как его малюют. Может, ещё к лучшему обернётся.