Как Димка за права человека боролся   ::   Суслин Дмитрий

Добежали мы до Катиной квартиры и стали звонить.

– Кто там? – прозвучал голос за дверью.

Мы облегченно вздохнули. Какое счастье, что она дома! Ее на каникулы очень часто к бабушке отправляют на житье. Так, что нам повезло.

– Катя, открывай! Это мы, Коржики! – закричал я.

Это мы между собой ее только Катькой называем, а при встрече только Катей. Попробуй ей скажи «Катька», она так фыркнет, да еще и скажет: «Какая я тебе Катька? Катьки все в деревне. Там коров так называют. А я Катя, понял, дурак?». Такая вот она моя Катя. А Коржики, это мы с Димкой. Такое у нас прозвище. Это потому что у нас фамилия такая Коржик. Да, такая вот веселая и редкая фамилия. Меня когда в школе к доске вызывают, сразу все улыбаться начинают. И я тоже. Мне моя фамилия нравится. Вкусная у нас с братом фамилия. Коржик, это ведь тебе не борщ и даже не салат. Коржик это коржик.

Катя открыла и удивилась:

– Привет, вы это чего? Ой, Дима, а ты правда двойку за четверть получил?

Димка не стал ломаться или врать, только головой мотнул. И правильно сделал. Чего тут такого?

Катя открыла глаза от ужаса:

– Кошмар. И что с тобой сделали дома?

Вот этот вопрос мне уже не понравился:

– Тебе, – говорю, – какое дело? Отругали и все! Ты нам лучше скажи, ты знаешь, в какой квартире девчонка из десятого класса живет?

– Какая такая девчонка?

– Тебе же сказали, из десятого класса.

– А у нас в подъезде таких не мало. Кстати, вы заходите, мальчики, чего в дверях стоите. Это неприлично.

Мы у Кати дома сто раз были. Ничего страшного. Мы зашли, но раздеваться не стали. Некогда.

– Давай, говори, – сказал я.

– А кто вам нужен? Вы мне хотя бы ее опишите? А зачем вам она? – Катя от любопытства даже покраснела. И не сводит глаз с Димки. Мне это не понравилось. Вот ведь, теперь она в него в двоечника еще больше влюбится. Некоторые девчонки, я слышал, очень любят хулиганов и двоечников.

– Давай, говори, – это я уже Димке говорю. – Как она выглядит, твоя десятиклассница.

Димка слегка смутился, а потом стал вспоминать:

– В общем, она такая, большая. Взрослая.

– Они все такие! – засмеялась Катя. – Ты что-то особенное говори. В чем она ходит? Какая у нее сумка?

– Ты думаешь, я знаю, в чем она ходит, и какая у нее сумка? – разозлился Дима. – Мне больше делать нечего, чем такие глупости помнить? Она кудрявая и полненькая слегка. В общем… красивая. Да. И улыбается всегда.

Катя задумалась.

– Кажется, я знаю, о ком вы говорите, – сказала она. – А зачем она вам?

– Тебе, какое дело? – возмутился я. – Сказано, что ищем ее и все тут.

– Тогда я ничего не скажу, – отрезала Катя. Все-таки девчонки вредный народ. Даже противный.

Тут слово взял Дима.

– Она к нам в класс приходила, – сказал он, – очень интересно рассказывала, но я не все понял, а теперь мне надо у нее спросить.

Катя посмотрела на моего брата и кивнула:

– Поняла. Она к нам тоже приходила. Про права человека рассказывала. Тебя это интересует?

– О, точно, – обрадовался Димка, – права человека. А я все никак вспомнить не мог, что там за права такие.

Я смотрел на них и не мог понять, о чем они говорят. Права человека какие-то. Вот у дяди Саши, маминого брата есть водительские права. Это чтобы машину водить. Это я понимаю. А что за права человека? Наверно тоже что-то вроде паспорта.

– Так, где она живет? – спросил Дима. – Ты скажешь?

– На десятом этаже в такой же квартире, как и моя, – стала объяснять Катя. – Или на девятом. Нет, точно, на десятом.



4 Вика дает Димке книги

Мы быстро вышли и побежали наверх. Вернее Димка побежал, даже лифт не стал вызывать. А я за ним.

– Стойте, ребята, я с вами! – закричала нам вслед Катя, и слышу, она уже за мной топает. Какие эти девчонки все любопытные.

Добежали мы до десятого этажа, стоим, отдышаться не можем.