Сказание о Федоре-христианине и о друге его Абраме-жидовине   ::   Лесков Николай Семенович

Федор и этому не внимал и не боялся быть от всех покинутым, а рассуждал так, что он худа не делает, храня детскую дружбу с Абрамом, человеком честным, который свою веру держит, а чужой не порочит и даже хорошее в ней хорошим называет.



Глава 11



Абрам пришёл к Федору и сказал без всякого гнева:

— Друг Федор, я узнал, что твои люди на тебя в большом неудовольствии за твоё ко мне расположение. Как бы для тебя от этого худо не вышло.

А Федор отвечает:

— Друг Абрам, я люблю тебя и не могу делать иначе. В отрочьем веке нас с тобою было разбили, но теперь, в возрасте, мы этого над собой не допустим. Только душа моя ослабевает от больших несчастий. Неужели и вправду Бог меня кинул?

— Счастье и несчастье сменяются в жизни, — отвечал Абрам. — Бог, который создал и христианина, и еврея, и тёмного язычника, никому не открыл тайны судьбы их. Люди дерзки, когда они хотят проницать тайну Бога и толкуют по-своему, за что человеку от Бога посылается счастье или несчастье. Это как по нашей, так и по вашей вере совсем не человеческое дело разбирать и раскладывать. Наше человеческое дело — помогать, чем можем, друг другу; к приязни нашей теперь подвален большой камень, а потому и тебе будет трудно, да и мне страшно, если тебя постигнет ещё какое-нибудь бедствие. А потому, прошу тебя, не стесняйся дружбой ко мне и покажи, что ты мною пренебрегаешь, а я в душе моей за это на тебя не обижусь.

В Федоре от этих слов даже сердце заныло.

— Нет, — говорит, — Абрам, ты мне друг от младых ногтей и никогда меня ничем не обидел, и я тебя не могу обидеть таким обхождением.

— Ну, смотри, как знаешь, — отвечал Абрам и, поцеловав Федора, добавил сквозь слезы: — Бог один знает, к чему эти испытания; но будем друг другу верны — и Бог не постыдит нашей верности.

Так друзья днём между собою говорили, а ночью собрались над их городом тучи, ударил с неба гром и спалил в одно мгновение дом Федора и все его амбары и кладовые, где у него лежали товары, которые он только что хотел посылать за море.



Глава 12



После этой беды отшатнулись от Федора все, как от чумного, и стали верить, что с ним и знаться не следует, потому что на нем въяве гнев Божий.

Федор стоит на своём пожарище унылый и думает: «Мне ни от кого не будет помощи».

А знакомый голос кличет его из-за забора.

Федор поднял голову и видит лицо Абрама.

— Что ты тужишь? — говорит Абрам. — В беде надо скорей поправляться.

А Федор отвечает:

— Нечем мне мою беду поправлять: я все дотла потерял и теперь мне не за что взяться.

— Я тебе денег дам взаймы на разживу.

— Ты смеёшься, Абрам!

— Нет, не смеюсь.

— Мне теперь, чтобы поправиться, надо по крайней мере тысячу литр золота.

— А что ты с ними сделаешь?

— Я опять накупил бы цареградских товаров, отплыл бы в Александрию, там бы продал все за тройную цену и долг бы отдал, и себе бы нажил.

— Что же, это хорошо, — приходи и возьми себе у меня в долг тысячу литр золота.

— А кого же я тебе поставлю порукой, что я тебя не обману и долг отдам?

— Не надо мне поруки. Пусть будет нам наша детская дружба порукой.

Федор говорит:

— Как люблю Иисуса Христа, так ручаюсь тебе, что я тебя не обману.

А Абрам отвечает:

— Знаю, как ты Его почитаешь, и потому ещё более теперь верю. Ты Его имя напрасно не скажешь. Иди и бери деньги.

— А если мне будет неудача и ты тогда станешь думать, что я Христом не подорожил?

— Нет, я знаю, что ты человек верный. Иди ко мне и бери скорей тысячу златниц, снаряжай корабль и плыви с товаром в Александрию.

Федор написал Абраму должную расписку и подписал её, а Абрам отсчитал Федору тысячу златниц, и тот накупил нужных для Александрии цареградских товаров, нагрузил все на корабль, распростился и поплыл в Египет.

Все удивлялись, откуда Федор взял столько денег, чтобы так легко справиться, и говорили между собою: «Верно, у него деньги в земле были припрятаны».