Дело о дуэли на рассвете (Агентство Золотая пуля - Сборник новелл)   ::   Константинов Андрей

А потом, когда время сдачи поджимает, меня забрасывают текстами, как аллеи листьями в Летнем саду осенней порой. Правда, спустя почти год моей работы в Агентстве в качестве человека, "оказывающего юридическую поддержку", а проще говоря - буфера на пути истцов, возмутившихся материалами наших журналистов, ребята усвоили многие мои требования. Например, перестали называть подозреваемых преступниками и научились отличать разбой от грабежа, а последний - от кражи. И в этом я вижу свою несомненную заслугу. Судебные процессы по материалам Агентства теперь скорее исключение, нежели правило.

Но достичь этого удалось путем конфликтов с журналистским корпусом, хлопанья дверьми и надолго прилепившегося ко мне прозвища Цензор.

* 2 *

Очередной опус начальника отдела расследований Спозаранника, правового нигилиста и самого ярого моего противника, был испещрен галочками шедевральное произведение главного расследователя вызвало у меня много вопросов.

Я набрала в легкие побольше воздуха и шагнула в кабинет расследователей.

- Глеб, так писать нельзя...

- Ну, госпожа Лукошкина,- в голосе Спозаранника появились металлические нотки,- мне все-таки виднее, как можно писать.- Глеб язвительно посмотрел на меня поверх очков, в которых фанатично отсвечивали блики настольной лампы.Мы тоже университеты кончали, знаете ли.

- Воля твоя, Глеб, но я этот материал визировать не буду.- Я попыталась сказать это как можно строже, заранее зная о безнадежности своих усилий найти компромисс со Спозаранником.

- Вы угробите месяц работы нашего отдела, лишите газету сенсационного материала. Обнорский этого вам не простит.

Глеб был спокоен, как море в штиль.

Он отлично знал о моих, мягко говоря, прохладных отношениях с Обнорским.

Сейчас я с трудом могу себе представить, как однажды поддалась сомнительному обаянию этого классика, как за глаза называют в Агентстве шефа. Это было какое-то помутнение рассудка, выражаясь юридическим языком аффект. Результатом стало мое появление в Агентстве в качестве вольнонаемного юриста, о чем, собственно, я не жалею. За исключением тех минут, когда встречаюсь с Обнорским.

А происходит это до печального часто - не только на летучках, которые у нас случаются два раза в неделю, но и по всяким другим поводам. Контракты, встречи с издателями, оформление уставных документов - Агентство пыталось, не роняя собственного имиджа, заработать деньги.

Юридическую поддержку в этом оказывала я - Анна Лукошкина, бывший народный судья, ныне адвокат, член Городской коллегии адвокатов.

- Аня!- зычный голос шефа застал меня в кабинете Спозаранника, где я считала до десяти, пытаясь не запустить в Глеба дыроколом. Я понимала, что мне с моим первым разрядом по стрельбе промахнуться не удастся, а потому в Агентстве может случиться "причинение тяжких телесных повреждений, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего".

- Лукошкина, черт тебя подери!

- Добрый день, Андрей...- мое приветствие осталось без внимания.

- Когда ты нужна, никогда тебя нет на месте. Подумай о служебном соответствии, Лукошкина.

Ну вот, опять за старое. И все потому, что я на какие-то полчаса ушла с лекции, которую читал в провинциальном городе криминальным журналистам Обнорский!

С некоторых пор, выиграв грант какого-то международного фонда, мы проводим семинары в разных регионах, посвящая тамошних журналистов в тонкости журналистских расследований. Коллеги Обнорского по перу, сидевшие на лекции и больше интересовавшиеся собственными насущными проблемами, нежели нравственными страданиями и профессиональными навыками г-на Бурцева, ловившего провокаторов в давние времена, стали задаваться какими-то юридическими вопросами.