У меня в груди Анюта :: Дорофеев Александр
Страница: 4 из 5 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЭто, верно, обман? 01.07.10 - 06:15 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Перед мутноватым настенным зеркалом сидела маленькая, как пуночка, женщина – в бигуди, с бутербродом во рту и только что накрашенными ногтями, не позволявшими вынуть бутерброд. Она напугано кивала, мычала и так красноречиво помахивала кистями рук, что дядя Сашко сразу понял – глухонемая. Чудно, конечно, для завуча, такой явный минус, но, может, у нее уйма других педагогических плюсов… Дядя Сашко глубоко вздохнул и начал орать, как на параде, по слогам, широко и дико разевая рот, будто приветствовал адмирала. – Опо-здал! Из-ви-ня-юсь! – надрывался, забывая от усердия о смысле. – Я сын Вадика Свечкина! Как слу-жба?! Нету ли взы-ска-ний? На этот рев заглянула нянечка и встала в дверях со шваброй наперевес. Завуч отчаянно, с ненавистью, краснея и бледнея, дожевывала бутерброд. – Вадик Свечкин? – широко раскрыв глаза, наконец проглотила. – Нет таких! Теперь уже дядя Сашко онемел и попытался изобразить руками какие-то причудливые слова. – Неужто выгнали?! – Лет десять, как никого не выгоняли, – с досадой сказала нянечка. – А уж твоего-то, уверена, стоило бы! – Погодите, папаша, а в какую школу вы пришли? – проницательно спросила завуч. Дядя Сашко совсем спутался, смешался. – В первую, – посчитал зачем-то на пальцах. – Имени первых космонавтов. С минуту завуч гневно молчала, как бедный уличный автомат, получивший копейку, и вдруг зашипела, забулькала, запузырилась, до краев наполнив стакан газировкой. – А это, любезный, вторая! Всего три школы в нашем городишке, и вы, уважаемый, не знаете, где сын учится! – Родитель! – подхватила нянечка. – Чего уж от детей ожидать?! Такого позорного дня дядя Сашко не помнил в своей жизни с тех пор, пожалуй, как закопал ужасающий дневник за пятый класс. Нянечка проводила до дверей, чуть ли не шваброй в спину, и долго кричала, с намерением, будто глашатай, на всю улицу, что таких отцов, как щенков, топить надо в пруду, пока еще детей не наплодили. Еле-еле, спотыкаясь, брел дядя Сашко домой. Очень подавленный, уставший от долгой бани и от короткого, но яростного собрания. Не оставалось даже душевных сил выдрать, как обещал, Вадика. А Вадик, кстати, уже давно, чтобы не терять даром времени в ожидании порки, выбрался из запертого дома через форточку и копал червей на заднем дворе. Он любил копать червей. Попадались то скользкие, то шершавые, но отборные, тугие толстяки, танцевавшие в пальцах. Как на таких не клюнуть! Набралась пол-литровая банка, когда лопата уперлась во что-то эдакое, обернутое тряпочкой и целлофаном. «Неужто чей-то секретик? – подумал Вадик. – Или маленький клад?! А может, историческое открытие, древние письмена?!» Осторожно разгреб землю, очистил пакет, развернул и прочел на толстой замызганной тетради фамилию «Свечкин», начертанную шаляй-валяй, коряво и небрежно. Дневник! Хотя поверить трудно, невозможно поверить! Ясно пом-нил, что схоронил в поленнице. Он ощутил себя червяком, танцующим меж чьих-то пальцев. Руки тряслись, будто тащил сома на удочку. За минуту раздумий Вадик, как свидетель подлинного чуда, повзрослел на годы. Какие там черви и сомы, когда такое творится в мире! Раскрыл дневник, понадеявшись найти ответ, будто в книге жизни, и уже не мог оторваться. Это было на самом деле историческое открытие, вроде стоянки первобытного человека. Многое, очень многое приблизилось, просветлело, стало понятным. Никогда еще не читал Вадик с таким восторгом, впитывая каждое слово, каждую цифру. За этим и застал его дядя Сашко. Они посмотрели друг другу прямо в глаза, и дядя Сашко потупился. – Вот видишь, сынок, – промямлил он, окончательно добитый. – Такие вот дела. Запомни, сынок, – все тайное становится явным… – Да, папочка! – ответил Вадик и с легкой распахнутой душой снова запел про Анюту. А мне в то время хотелось петь про Любу Черномордикову. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|