Аэроузел-2   ::   Гарнаев Александр Юрьевич

Решение принято: я попытаюсь пойти им же! Не претендуя, впрочем, при том на роль лермонтовского Печорина, в адрес жизнеописания которого было ещё в прошлом веке сказано:

«История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она – следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление».

Но с чего же начать?

Не буду мудрствовать лукаво. В который уже раз за многие проведённые в этих степных приволжских краях месяцы – порой по восемь в году – я вспоминаю свой первый полёт здесь в октябре 1987 года. Тогда я, всего лишь через четыре месяца после выпуска из Школы лётчиков-испытателей Минавиапрома, приехал впервые на этот военный аэродром, чтобы выполнить несложное, но одно из первых моих целиком самостоятельных заданий: перегнать боевой самолёт на базу. В тот момент здесь «отсиживали» свой командировочный черёд мои старшие коллеги – лётчики-испытатели Виктор Васильевич Рындин и Роман Таскаев.

Сразу же после моего приезда сюда наш базовый аэродром в моём родном Жуковском надёжно прикрыло густым туманом. И я, как говорится, «крепко засел».

Прошло несколько дней бездействия, и Роман, напрягши свои немалые пробивные дарования, организовал мой первый испытательный полёт на этом аэродроме. Но для этого, как и везде, необходимо было пройти через ряд формальностей: оформить документально протоколы сдачи мной всевозможных зачётов на предмет допуска к полётам, организовать облёт района испытательных полётов... Правда, с последним мероприятием вышла заминка: все наши самолёты здесь были «боевые», то есть одноместные истребители, предназначенные только для полётов по конкретным программам испытаний. И найти положенную для такого облёта двухместную «спарку» не представлялось возможным.

Тогда Роман каким-то чудодейственно-гипнотическим способом сумел доказать здешним командирам-военачальникам, что ту же задачу можно «легко» решить иначе – в парном полёте на двух боевых самолётах, где я пойду ведомым, а он, в качестве ведущего, проведёт меня по всему району полётов. На этой авантюре они и порешили.

И вот я, включив форсаж, взлетаю и в паре с Романом поднимаюсь в воздух... Обычный, довольно простой испытательный полёт «третьей степени сложности». При этом всего четыре «мелочи» усложняют мне жизнь:

– во-первых, как и задумано, я впервые поднимаюсь в воздух на данном, доселе незнакомом мне аэродроме;

– во-вторых, я первый раз лечу ведомым в строю после почти трёхгодичного (ещё со строевой части ВВС) перерыва в групповых полётах;

– в-третьих, это мой самый первый вылет на совершенно новом для меня типе самолёта, одноместном истребителе-бомбардировщике МиГ-27М;

– в-четвёртых, все вышеперечисленные обстоятельства, как-никак, сопряжены с реальным, пусть и всего лишь «третьей степени сложности», но испытательным заданием.

Почему-то именно этот полёт вспоминается сейчас... Быть может, из-за столь колоритного букета сопутствовавших обстоятельств... А возможно, и из-за имевшего в нём место курьёза: выполняя, кроме всего прочего, роль моего «гида» в облёте нового района, Роман после выполнения основного задания стал «водить» меня в паре по прилежащим к аэродрому зонам и по радио комментировать характерные ориентиры. Но по причине того, что на этой «точке» была принята уникально сложная система радиообмена, предусматривавшая множество переходов на различные радиоканалы, то я в какой-то момент «потерялся» на связи, прослушав очередной переход на иной канал.

И вот я лечу в составе пары, дисциплинированно «держа крыло» виражащего впереди ведущего, и с большим удивлением прослушиваю в эфире... тишину! А в это время он, на другом радиоканале, даёт подробные пояснения мишенной обстановки низлежащего полигона...

Решено!

Тот полёт и будет моей точкой отсчёта. Постараюсь попредметнее изложить всё, что волнует меня, что было до него и будет после.