За Волгой земли для нас не было   ::   Зайцев Василий Григорьевич

Не уходи из мастерской, пока не получишь все с иголочки!

Начальник военторговской мастерской ждал меня. Не прошло и двух часов, как я уже не узнавал себя: на мне было все новое - китель, брюки, хромовые сапоги, шинель.

- Суконце-то вам досталось сплошняком генеральское, - осматривая меня перед зеркалом, проговорил мастер.

В самом деле, брюки у меня оказались с генеральскими лампасами, которые пришлось спороть.

Утром роскошный лимузин "ЗИС-101" подкатил к подъезду гостиницы. Пчелинцев, Горелик и я помчались в сторону Кремля. Вот и проходная Спасской башни. Через несколько минут мы оказались в просторном кабинете. Вдоль стен справа и слева сидели генералы. Длинный стол в центре был пуст. Мы остановились перед торцом этого стола. К нам подошел Климент Ефремович Ворошилов. Он поздоровался с каждым за руку и указал на кресла возле стола, а сам сел за торец, рядом с нами.

- Начнем, товарищи, - сказал он, глядя на генерала Щаденко. Тот кивнул Пчелинцеву: дескать, начинай.

Володя Пчелинцев, человек не робкого десятка, начал выкладывать свои соображения бойко и без запинки. К. Е. Ворошилов, слушая его, делал какие-то пометки на листах в развернутой перед ним папке. Это, вероятно, была последняя инстанция перед докладом Сталину предложений, подготовленных на основе наших сообщений в Генеральном штабе.

После Пчелинцева поднялся Горелик, затем наступила моя очередь. Мое .выступление длилось, как мне показалось, минуты три. На самом деле я говорил гораздо дольше: счастливые часов не наблюдают, тем более - минут. Да, я был счастлив тем, что мой опыт и мои соображения о действиях снайперов в обороне не остались без внимания, что о них будут докладывать самому Сталину. Я гордился тем, что солдат и Верховный главнокомандующий могут понимать друг друга....

Прошло еще немного времени, и на мою ладонь из рук Михаила Ивановича Калинина леща Золотая Звезда Героя Советского Союза.

- Поздравляю!

- Служу Советскому Союзу!

Кто-то из товарищей помог мне прикрепить на грудь звезду и орден Ленина. Первые минуты я даже боялся дышать. От волнения в ушах стоял гул, будто эхо Сталинградского сражения - великой битвы, где надо было стоять насмерть и забыть о том, что за Волгой есть земля...

Мне не удалось уловить дословно речь Михаила Ивановича, но я на всю жизнь запомнил его напутствие:

- Любить Родину сердцем верного патриота и служить ей, не зная страха в бою.