Маёр и мафия   ::   Калашников Ю

У меня к нему нежное отеческое чувство, и любовь и ревность: он не всегда подчиняется мне, бывают у него и свои настроения и желания, и они не всегда соответствуют моим. У него своя жизнь, а это не может не рождать ревности. И все-таки я им доволен. Вон какой длинный, заполненный горячей кровью, жадно ждущий продолжения секса с нелучшей, но нужной из дам. Приятно обладать таким жгучим жалом. Сейчас я ей врежу!

Вернулась. Продолжили переговоры, заспорили о суммах, она и говорит:

-Поцелуй меня тут, - и разворачивается к носу своими объемными ляжками. Операция требует. Я клиторок торчащий губами из нее вынул, запашок, правда, мало напоминал "Шавель", но где наша не пропадала! Она, молодец, ухватила ртом мои гениталии и тоже бесчинствует с ними. Долго так тянуться не могло. Я взял инициативу на себя, выбрался и, стоя у постели, развернул к себе и мокрым членом властно в анальное отверстие. Она от неожиданности ойкнула

и успокоилась, пока я ей матку с этой стороны разогревал. Потом

пропищала свое: "Ми-ми-ми!" и мы почти обо всем договорились.

Девочки у нее, разумеется, есть и дело не в том, что они могут не пойти на наши условия, а в том, чтобы они для дела сохранили эти самые рудименты в форме девственной "плевы... Секретарша-лесбиянка тоже есть.

- Поскольку мы заинтересованы в высоком качестве, - сказал я, - принимать буду сам. Девочек тоже посмотрю, побеседую, придумай как и где.

- Меня не интересует, кто их будет смотреть,- ворковала она, - меня интересует тройная плата за целку.

Я решил, что мы договорились окончательно, но тут она вставила еще условие:

- Поскольку рыночные отношения в стране еще только зарождаются, возможно потребуются уточнения в связи с инфляцией и другими процессами в экономике, поэтому я настаиваю на внесение в протокол пункта о двух сессиях в месяц.

Я понял, что говорить этой постели: "Прощай!" время еще не пришло.

Вынужден был согласиться и по этому поводу мы открыли шампанское.

Удивительная все-таки штука эта жизнь!

Ну, кто мог бы мне сказать еще полтора года назад, что все в моей жизни так перевернется? Что буду я сопредседателем регионального петербургского банка, заместителем генерального директора многопрофильной фирмы "Альфа", членом директоров российской биржи цветных металлов? Что буду притормаживать свой новенький кремовый "Плимут" на углу евского и Восстания в ожидании сигнала светофора?

И тем не менее, все это так и есть. И это все я, Руфин Сергеевич Караваев, в недавнем прошлом майор комитета госбезопасности, сле- дователь по особо важным делам Управления по борьбе с организованной преступностью Ленинградского КГБ, тридцати семи лет от роду. От всего этого на поверхности остался только рост - сто девяносто сантиметров.

Еще недавно, защищая общественный порядок и Его Величество Закон, я мог сутками искать решения шарад, закрученных преступным миром, лезть под пули и, смущенно потупя взор, ждать скупой похвалы сурового начальства. Теперь я сам загадываю ребусы тому же КГБ и, надо сказать, за это платят мне гораздо лучше. И тачка эта, как сказали приятели-гаишники, всего только третья во всем Питере, тоже результат одного такого "рекбуса", как говорил Райкин. Это же надо было эшелон с танками за бугор сплавить! Кто-то на такой же операции сгорел, мы - проскочили!

Мигнул желтый, поехали. Сворачиваю направо и в среднем ряду с полным соблюдением правил дорожного движения следую по Невскому. Как легко идет, собака, после нее "Волга" кажется танком. Кстати о собаках. У меня проблема: повязать мою Умку из породы королевских догов, имеющую великолепную родословную, с не менее заслуженным кобелем из той же породы. Варианты есть, есть выбор, но нужно попасть в яблочко!

Время четырнадцать тридцать, а мой рабочий день уже кончился.