Бессмертный Дим   ::   Трускиновская Далия

Я исправно лечила их, и они, стыдясь болезни, во всем шли навстречу, и возвращались в строй, и никому не была нужна моя нескладная биография.

- Когда-нибудь я все расскажу тебе, - пообещала Эва, - сама расскажу, без всяких погружений. Как я все это вижу. Но сперва я должна понять в себе что-то очень важное, чтобы и другие поняли...

Рано утром Хьюнг вызвал меня на связь. Я доложила о благоприятном прогнозе лечения. Но на душе кошки скребли и похвала не радовала - я отлично знала, что не заслужила ее. Догадывалась я также, что перелом, произошедший в Эве, может, и начался в "хижине", за круглым столом, но состоялся в лесу, и - "под чутким руководством" Дима!

Два дня мы с Эвой занимались всеми положенными процедурами оздоровляющими, укрепляющими, стимулирующими и так далее. По вечерам удирали к Бессмертным. Бессмертные по своей системе, обратившейся в Ритуал, слушали музыку в определенных позах и самоуглублялись. Мы с Эвой тоже усаживались к ним на ковер и молчали вместе с ними. Дим время от времени что-то советовал Эве. Надо мной взял шефство Алик - должно быть, по просьбе Дима, чтобы я как можно меньше мешала.

А к вечеру третьего дня, когда уже пора было собираться в гости, Эва пропала, и искать ее в темнеющем лесу не имело смысла. На Ритуал ни она, ни Дим не явились.

Оставалось ждать. Конечно, я могла выловить ее по "малой тревоге", но сразу бы обнаружились и наши визиты к Бессмертным, и незаконное получение жетонов. Даже страшно подумать, как бы нам за эту авантюру досталось, и неизвестно, кому больше - мне или Фернандо...

Вот я и ждала. Прилегла в ее комнате на постель, зарядила в кристаллофон кубик с каким-то развлекательным концертом, и ждала.

Разбудил меня поющий голос, который я спросонья восприняла как продолжение концерта. Вслушалась - и проснулась вмиг. Пела Эва, первый раз со времени нашего знакомства. И что она пела?.. Балладу!

- Ты поди замени благородство и честь своенравного верного друга!..

Мягко шлепнулись на ворсолан ее белые туфельки; раздеваясь она кружилась по комнате.

- Если ждешь ты финала, так вот он, изволь! Но услышишь - и вдруг промолчишь ты...

Тут Эва все же заметила, что на ее постели кто-то лежит, опустилась передо мной на корточки и пропела шепотом, как Бессмертный Саша тогда, на веранде:

- Не встречался ль тебе синеглазый король, в седине, но с повадкой мальчишки?

- Встречался, - ответила я. - Этому твоему королю надо бы по шее дать за ночные гуляния. В двести лет такое вытворять... Что за нелепый человек!

- Он не человек, а птица, - совершенно серьезно объяснила Эва. - Мы по ошибке приняли его за человека. Да ты только посмотри на его нос!

- Птица?..

- Особенно, когда он вдруг спросит "что?" и заглянет в лицо. Спросит как клюнет. Совершенно птичье слово и птичье движение.

- Так... - сказала я.

- У меня прямо ноги отнялись. Я давно так много не ходила. И знаешь по каким-то тропкам, глина скользит, каблуки подворачиваются, в траве кто-то пропыхтел вот так - чуф-чуф-чуф! Дим побежал следом, потом позвал. Смотрю - сидит на корточках, кого-то гладит и говорит - не бойся, он колючки прижал. Представляешь - ежик!

- Представляю... - сказала я.

Не стой передо мной девушка, которая месяц назад пыталась покончить с собой, и не воротись она со свидания с двухсотлетним прапрапрадедом, я бы могла подумать, что она попросту влюбилась в Дима...

- Да, пока не забыла, он просил передать, что хочет тебя видеть.

- Зачем?

- Не знаю.

- По-моему, этот безумный Дим в тебя влюбился, - не выдержала я.

- Да ему же двести лет! Разве можно в двести лет влюбляться? изумилась Эва. Видно, предельным возрастом для такого дела она считала двадцать восемь...

Я не стала ей говорить о том, что с людьми случаются, как правило, именно непредвиденные вещи. Но Диму все же придется объяснить ситуацию...

Так я и сделала.