Билл, герой Галактики, на планете роботов-рабов   ::   Гаррисон Гарри

Она указывает направление на те огни, что я видел.

Билл сел и уставился на черту, размышляя о том, как было бы сейчас здорово хватить глоток чего-нибудь крепкого и снова уснуть, но тут же встрепенулся: до него донеслись жуткие стоны. Он побелел, как мел, и затрясся, словно искусственный член с электрическим вибратором. Практис взобрался на дюну и встал рядом с выражением удовлетворенного садизма на лице.

– Очухался. Но побочное действие этого укола – ого-го! Вот направление, болван, – эта черта на песке. Возьмите пеленг.

Ки вытащил компас, но рука у него так тряслась, что разглядеть, куда показывает стрелка, он никак не мог, пока не положил компас на песок и не обхватил голову обеими руками. Некоторое время он то таращил глаза, то моргал ими и наконец выговорил глухим голосом:

– Восемнадцать градусов к востоку от магнитного полюса. Прошу разрешения пойти, лечь и умереть, сэр.

– Разрешения не даю. Последствия укола скоро пройдут…

Его прервал пронзительный вопль, за которым последовали рев и грохот огня из бластера.

– На нас напали! – воскликнул Практис. – Я не вооружен! Не стреляйте! Я мирный доктор, в военных действиях не участвую, и воинское звание у меня почетное!

Билл, мозг которого был все еще затуманен сном и алкоголем, вытащил свой бластер и побежал с дюны в ту сторону, откуда слышалась стрельба, вместо того чтобы бежать в противоположном направлении, что он сделал бы в обычном состоянии. Он развил такую скорость, что не смог остановиться, увидев перед собой Миту, которая вела огонь. Он не смог даже свернуть и со всего маху врезался в нее. Оба покатились по земле, размахивая руками и ногами. Она пришла в себя первой и ткнула его в глаз жестким кулаком.

– Больно! – воскликнул он, схватившись за глаз. – Теперь фонарь будет.

– Убери-ка руку, я тебе еще один привешу. Что это тебе вздумалось сшибить меня с ног?

– Почему стрельба?

– Крысы! – Она подняла с земли бластер и обернулась. – Уже разбежались. Кроме тех, которых я разнесла в пыль. Они подбирались к нашим запасам еды. Теперь мы по крайней мере знаем, кто живет на этой планете. Огромные противные серые крысы.

– Не живут они на этой планете, – возразил Практис, уже преодолевший приступ трусости и подошедший к ним. Он ткнул ногой в останки крысы. – Rattus Norvegicus. Верный спутник человека на пути к звездам. Мы занесли их сюда сами.

– А как же, – согласился Билл. – Они драпанули из корабля еще быстрее, чем вы.

– Интересно, – размышлял вслух Практис, почесывая подбородок, качая головой, щурясь и проделывая все остальные движения, которые обычно сопровождают работу мысли. – Перед нами целая планета – спрашивается, почему они лезут обратно и подбираются к нашим съестным припасам?

– Догадка остроумная, но неверная. Не то что она им не по вкусу – здесь ее просто нет. Планета безжизненная, это ясно любому идиоту.

– Не совсем, – сказал любой идиот. Из пустыни появился новобранец Вербер. Он был в большом возбуждении, кадык у него судорожно прыгал вверх и вниз. В руке он держал цветок. – Я услышал стрельбу и убежал. Вон там я нашел цветы и…

– Дай сюда. Ой!

– …и укололся, когда хотел их сорвать, в точности как вы, адмирал, когда его схватили.

Практис разглядывал цветок, поднося его так близко к глазам, что они скосились к носу.

– Стебель, листьев нет, красные лепестки, нет ни пестика, ни тычинок. А сделан из металла. Это металл, идиот. Он не вырос. Его кто-то воткнул в песок.

– Да, адмирал. Показать, где растут остальные?

Все направились за ним, кроме капитана Блая, который все еще валялся в полном обалдении. Перебравшись через дюну, они подошли к темному пятну на песке, где кучей росли цветы. Практис постучал по одному ногтем, и раздался звон.

– Металл. Все это металл.