Блудные братья (Галактический консул - 3)   ::   Филенко Евгений

Конечно, скейт был приготовлен для перемещения по воздуху подростков, чей вес не превышал тридцати пяти сорока килограммов. То есть примерно втрое легче Кратова. Но как его переналадить, где вскрыть и на какие сенсоры после давить, было тайной за семью печатями.

Чувствуя себя полным болваном, Кратов вертел оказавшийся бесполезным снаряд в руках. Его потуги обрести свободу передвижения в масштабах крохотного клочка тропической территории на глазах обращались в прах. Как это ни выглядело постыдным, но человек, с легкостью управлявшийся с ЭМкораблями, взнуздавший транспортного биотехна, практически полностью восстановивший навыки лихаческого вождения гравитров, был абсолютно бессилен сладить с паршивой летательной доской, доступной и понятной любому ребенку. "Балда ты, братец", - подумал он, в сердцах сплюнул и наладился было брести назад, на Ферму.

Но судьба, вдоволь насладившись зрелищем его мук, внезапно сжалилась и послала избавление.

Избавление имело облик младой девы, что неспешной поступью возникла из-за угла изгороди. Единственным облачением девы был мокрый черный купальник, который, впрочем, к моменту встречи был снят, тщательно выжат и небрежно переброшен через плечо. А единственным украшением - ожерелье, состоявшее из грубовато обработанных раковин, подвешенных к простенькой платиновой цепочке. Самая большая раковина - аккуратно расправленные, нежнейшие, почти прозрачные "крылья ангела" - ниспадала между тем, что каких-нибудь года два спустя можно будет назвать "роскошными грудями". Кожа девушки, словно драгоценным лаком, покрыта была ровным шоколадным загаром и усеяна блестками водяных капель. Длинные, русые, сильно выгоревшие волосы небрежно убраны назад. Блаженно прикрыв глаза и задрав к небу носик, избавление мурлыкало какую-то мелодию, одной рукой придерживая купальник, а другой намахивая в такт.

Первым побуждением Кратова было захлопнуть пасть, зажмурить гляделки, ни секунды не медля рухнуть на землю ничком, затаиться в траве и переждать, пока юная нимфа пройдет мимо и сгинет по своим нимфьим делам. Вторым побуждением - то же самое. Третьим...

Однако его уже заметили.

Нимфа остановилась, обратив на него взгляд, полный выжидательной укоризны. Нельзя было сказать, что она сильно испугалась... Затем рука ее плавно поднялась и как бы невзначай перекинула тугой жгут волос со спины вперед, слегка прикрыв одну маленькую, с молодое яблоко (на вид такую же твердую) грудь, но оставив без попечения другую. Слабая видимость стыда была соблюдена.

- Я уже не смотрю, - торопливо сказал Кратов.

"И это чистая правда! - горестно подумал он. - Хотя ничего мне так не хотелось бы... Надеюсь, моя спина внушает доверие".

Позади него после паузы, которая длилась почти вечность, раздался звук глубокого выдоха. Потом что-то влажно зашуршало.

- Не нужно в панике врываться в поселок и вопить, что в окрестностях завелись... э-э... инспекторы, - продолжал Кратов убедительным, спокойным тоном (хотя, кажется, никто вопить и не собирался). - Нужно безмятежно заниматься своими делами. Если кто-то хотел купаться и гулять в одиночестве - пускай продолжает в том же духе. Но вообще-то мне нужна помощь.

- Можно смотреть, - тихим голосом сказала дева.

- Меня зовут Константин Кратов, - назвался тот, оборачиваясь. - Я неучтенный взрослый. Иными словами, гость Фермы и ее администрации. Мне разрешено делать, что захочу. Купаться и загорать у меня большого желания нет. Я решил поучиться летать на этой фиговине. И... вот я здесь.

- Рисса, - глядя исподлобья, отозвалась дева. Сырой купальник был надет и старательно разглажен, чтобы не скрыть, упаси бог, а выгодно подчеркнуть все достоинства фигуры.