Идет охота на волков   ::   Астапов Геннадий

Вокруг, на расстоянии, скопилась масса народу, ближе ни кого не подпускали, боясь новых взрывов, население из ближайших домов эвакуировали. Мурка из машины смотрела на остатки офиса, на суету пожарных и полиции, на подоспевшую скорую помощь, на беготню служащих из соседних фирм - и лицо оставалось каменным. Насмотревшись - приказала ехать в ресторан на поминки, оттуда в филиал. Ей освободили тесноватый, правда, кабинетик, и ждали решительных слов. Она вынула сигарету, долго чиркала зажигалкой - никто не осмеливался помочь, затем швырнула зажигалку в корзину с мусором и прикурила от спички. Констатировала:

--Война! - сделала две глубокие затяжки. - Грек, нас опередили! Питерцы сильны, только они не дома. - задумчиво вела взглядом с одного на другого не мигая. - За меня останешься ты, Грек. А я - в Кабул!

Братва зароптала, от неё ждали не этих слов.

--На хрена это нужно!

--Там американцы!

--Клеопатра Алексеевна, в этом нет необходимости!

--Я все хорошо секу! Поймите! Что думают афганцы? Они думают - мы их кинули с наркотой! Еще день, еще два - объявятся здесь! И? Нельзя воевать на два фронта! Чуйскую долину зажимают, что с неё имеем? Потеряем афганцев хана! - она была спокойна. - Давай Грек, принимай командование. А американцы никакой роли не играют. Пусть долбают талибов с Бен-Ладеном! - повернулась к Атамбаю. - Поедешь со мной, толмачить будешь. Готовь ксивы. Грек, наведи справки: когда приехали питерцы, где осели, сколько. Гаси всех!

Несмотря на позднюю осень - Кабул встретил теплом. Съемочную группу казахского телевидения шерстили как американские, так и афганские посты генерала Дустума, потрепанную Ниву обыскивали основательно и добросовестно. Формальности соблюдены, бумаги в порядке, и телевизионщики благополучно добрались до места к утру.

С минарета разливался голос муэдзина, Кабул просыпался. По узким улочкам торговцы несли на рынок корзины с овощами и фруктами, женщины в паранджах тащили ведра, наполненные водой. В пыли у минарета устроился дервиш, возможно, здесь и ночевал. Увидев проезжающую Ниву - взмахнул кулаком, потом хапнул жмень пыли и бросил вслед.

Опять остановил пуштунский патруль, Атамбай долго объяснялся, показывая мирные намерения. После того, как погиб так называемый "пандшерский лев" во время съемок, солдаты с подозрением относились к телевизионщикам. И только увидев в окне Нивы красивую чернявую женщину - смягчились, достали кассету из видеокамеры, покрутили, повертели и вернули.

Слева высились желто-зеленые горы, у подножия устроились современные здания, выше - серые кибитки бедноты, с гор тянуло свежим воздухом. Обдавая гарью, сизым дымом, проехал переполненный автобус советского образца Львiв. На остановке бородатый мусульманин держал шипящего гуся, который вытягивал шею и норовил укусить женщину в парандже, подхватившую мусульманина под руку. Белый козел, наклонив голову, терся рогами о сложенные друг на друга деревянные ящики, набитые хурмой. Солдаты загрузились в армейский пикапчик, прикрытый сверху куском фильтроткани, и уехали.

Неподалеку от дворца Топайи-Таджбек, расположенного на возвышении и окруженного темно-зеленой растительностью, Нива остановилась. И сразу подбежал молодой афганец в чалме.

--Муратидзе? Клеопатра Алексеевна? - спросил по-русски, оглядывая салон, на безусом лице - вежливая улыбка.

--Да.

--Слава Аллаху! Меня зовут Камалбек! Почихан ждет вас, езжайте за мной!

Они последовали за Камалбеком, объезжая центральные улицы, мимо садов, дувалов, прижимаясь к пяткам каменных холмов. Дом Почихана скрывался за глинобитным забором, на обширной территории - овчарня, конюшня, коровник, еще один дом - для семьи сына, и много различных сарайчиков. Машины въехали в ворота и заглохли.

Во дворе их ждали человек десять.