Идет охота на волков   ::   Астапов Геннадий

На Почихане - с золотыми разводами синий халат, под ним шелковая рубаха, перетянутая солдатским ремнем, на пряжке которого, красовалась звезда Советской Армии. Голова побита сединой, на морщинистом, но все-таки холеном лице - ни тени приветствия. Ладони продеты за ремень.

--Мы к вам, а вы - к нам. - с оттенком угрозы сказал он, когда Мурка с Атамбаем вылезли из Нивы. Но вдруг вспомнил о восточном гостеприимстве и спохватился. - Всегда гостям рады! - Подошел и двумя руками пожал руку Атамбая, склонился в поклоне перед женщиной. - Зарежем барашка, разговаривать будем, кушать будем, чай пить будем. - И переходя на фарси, что-то скомандовал, щелкнув пальцами. Несколько человек отделились и ушли.

Мурка попыталась обозначить цель визита, но Почихан оборвал:

--Э-э! Куда торопиться? Шериф часто в гости приезжал, а ты первый раз! Теперь торопиться не куда! Долго, долго не куда. Может - совсем не куда! Все обсудим!

Гостей повели в дом, усадили на кошму, обложили подушками. Хозяин за дверью переговаривался со своими на фарси. Мурка тревожно спросила у Атамбая, сбавив тон:

--О чем они?

Тот, так же тихо:

--Я плохо понимаю! Кажется, обыскивают машину и вещи. Предупреждал нельзя ехать!

--Ладно! Война план покажет!

--Головы нам отрежут! Это ясно?

--Ясно то ясно! Сначала накормят...

Вошли Почихан с Камалбеком и прилегли, опираясь локтями на подушки. Почихан нарушил молчание:

--Двадцать два года жил в Казахстане. Сначала учился, а потом и совсем остался. В Кентау работал на железной дороге, в Туркестане работал на железной дороге. А у нас шла война. Вот, сын Камалбек, в Казахстане родился. Потом вызвали меня в Афганистан. В нашем роду шурави убили старейшину - я за него. А мне всего пятьдесят пять. Зря ваши Союз сломали! Теперь здесь американцы...

Слуги внесли чай в фарфоровых чайниках, на кошму накинули свежую скатерть, сверху высыпали груды конфет, положили желтое масло, кусковой сахар, булочки. Атамбай с Муркой отхлебывали обжигающий напиток, по-прежнему говорил и говорил Почихан.

--Американцам не поймать Бен-Ладена. Дело не только в нем. Что в Ираке? Что в Северной Корее? Все хотят атомное оружие получить, улетают огромные деньги! И получат! Имеется спрос - предложение появится!

Почихан рассуждал на политические темы, пока не подали на легенах дымный шашлык, обильно посыпанный резаным луком, красным перцем, политый уксусом. И тогда только, когда гости наелись, Почихан дал им слово. Мурка изложила цель визита, особо обращая внимание на усиленную борьбу властей с наркотрафиком, на то, что старые приемы контрабандистов не прокатывают, необходимы новые, на то, что в потере пятисот килограммов героина её люди не виноваты.

--Откуда я знаю, что не виноваты? Мы работали мелкими партиями, сказал Почихан, потирая бороду, - а вы, может быть, специально ждали крупную - чтобы все разом кончить!

--Это не так. - Мурка старалась говорить мягче. - Зачем рубить курицу, несущую золотые яйца? А караваны по хребтам Киргизии и Таджикистана везут действительно яйца золотые. Сеть нашего сбыта - Россия, дальше - Польша, Германия, Швеция, Голландия. Нет резона терять поставщика, чтобы потерять рынок.

--Убедительно говоришь. Только... Слова это, слова... Людей судят по поступкам, а не по словам.

--Будь за нами вина, приехали бы мы в пасть Почихана?

Почихан сузил и без того не широкие глаза.

--Ты приехала потому, что умная! Послезавтра могло стать поздно! В Шымкент выезжает еще отряд. Как женщина проницательная, хорошо понимаешь, чем бы кончилось! Но ум не говорит о твоей невиновности.

--А что говорит о моей невиновности?

--Деньги! Только деньги! Отсюда можно уехать, когда погасится остаток долга. Или не уехать ни когда!

--Хорошо принимаешь гостей, Почихан.