Через миллиард лет   ::   Силверберг Роберт

Помнишь, как мы отклеивали марки с отцовских конвертов? У Саула есть экземпляры, о которых мы могли тогда только мечтать: пятикредитовый «Марсопорт» с ультрафиолетовым штампом, сувенирные листы марок Луна-Сити с зубчиками и без, серия, выпущенная в честь коронации Генриха ХII, — все. Даже завидно. А еще галактические марки или их аналоги с пятидесяти, а то и более, планет.

Яна торчит у него почти безвылазно, слушает лекции о почтовой системе на Бетельгейзе-5 или где-нибудь еще, помогает извлекать денебианские марки из того, что на Денебе называют конвертами, а Саул поет себе о штампованных и нештампованных сокровищах и категорически отказывается понимать намеки. Бедная Яна!

Теперь переходим к Лерою Чангу. Профессор палеоархеологии из Гарварда, очень интересуется Яной, Келли, женщинами вообще и всем, что хотя бы отдаленно напоминает женщину. Думаю, он вполне способен покуситься на честь Стин Стин (а?). Или Миррика.

Лерой утверждает, что он китаец. Преувеличивает. За последние триста лет на Земле все так перемешалось, что не разберешь, кто есть кто. Возможно, в моих жилах течет больше китайской крови, чем у Лероя. Он рыжий, очень загорелый, с глубоким сильным голосом и очень выразительными глазами. Наверняка пользовался бы огромным успехом у женщин, если бы не демонстрировал всем своим видом едва сдерживаемое желание. Я думал, что это возрастная болезнь подростков, но Лерою-то уже за сорок. Профессионал он неважный, по крайней мере, мне так кажется. Не представляю, зачем столько балласта на одну экспедицию.

Зато наш Номер Первый — суперархеолог и объект тихой зависти любого аспиранта. Доктор Милтон Шейн из Марсопортского университета. Если помнишь, это он откопал развалины базы Высших недалеко от Большого Сырта. Он первый в Галактике палеоархеолог, первый ученый, столкнувшийся с объектами, чей возраст переваливает за миллиард лет, и, вдобавок, создатель единственной теории, которая эти находки хоть как-то объясняет. Доктор Шейн великолепен, хотя в беседе на профессиональные темы способен внушить благоговейный страх специалистам и посерьезнее меня. Жуткая личность. Почти никогда не ошибается. А так — очень милый старичок, воплощенная любезность, за исключением тех случаев, когда в нем пробуждается профессиональная ревность. Он на дух не переносит доктора Хорккка, который жизнерадостно отвечает ему тем же. Причиной тому, полагаю, мировая слава обоих. Они сходятся лишь в одном — в ненависти к нашему третьему светилу, Пилазинулу с Шиламака, специалисту по интуитивному анализу, сразу выдающему все, что ему приходит в голову. С очень неплохим результатом.

Знаешь, у жителей Шиламака есть маленький бзик: в течение всей жизни они медленно — орган за органом, конечность за конечностью — превращают себя в механизм. В молодости они выглядят точь-в-точь, как обычные гуманоиды: две руки, две ноги, одна голова и так далее. Насколько мне известно, у них другая система суставов, больше пальцев на руках, меньше — на ногах, наверное, есть и другие отличия. Но, взрослея, шиламакиане постепенно изменяют базовую модель. Шиламакианин считает себя полным ничтожеством, если к окончанию школы — или чего там? — не носит в себе какого-нибудь железа. Ритуал посвящения во взрослые, как мне кажется. Вот так и идут они по жизни, теряя части тела и заменяя их блестящими металлическими штучками. Чем меньше плоти и крови, тем выше статус.

Пилазинул находится на самом верху лестницы, его престиж огромен, и он процентов на девяносто состоит из всякой механики. От прежнего организма остался только мозг. Новое сердце, новые легкие, новый пищеварительный тракт, электронная эндокринная система, куда ни ткни — попадешь в железо.