Чудо человека и другие рассказы   ::   Балабуха Андрей

Восторжествовав без особых усилий в унылом сером монолите основного книжного потока, дегероизация настигла вслед за тем и литературу приключений. Настигла -- и разрушила, ибо прежних ее любимцев, волевых и деятельных, сильных и по-старомодному благородных (словом, истинных Героев, без коих -- какие же приключения!), заменили такие же рефлектирующие нытики, деловитые эгоисты, обиженные судьбою "домашние философы". Под напором этих "новых людей" наша литература не устояла, "забытовела" в массе своей фантастика -- последнее прибежище романтики(

Времена, к счастью, все-таки изменились, и в качестве наипервейшей сверхзадачи -- словно бы вдруг! -- вынырнула из прошлого потребность иметь Человека Воспитанного. А получить-то его -- как? Десятилетиями дезавуируя "заветы предков", как получить теперь работящего, сметливого, предприимчивого и щедрого душой гражданина?

Кому-то обрести новую (то бишь хорошо забытую старую) нравственность поможет религия -- не потому ли и стало нынче столь гарантировано лояльным отношение к Богу в нашем исстрадавшемся от бездуховности обществе?

Кому-то -- да, религия, а остальным?

А для остальных (точнее бы сказать: вообще для всех -- и во все века эпохи Гутенберга) уникальным учебником духовности была и остается Книга.

Вот и приходится фантастике нашей -- как и литературе в целом -сызнова размышлять о новом (теперь уже -- новейшем) герое, по-старому не обделенном элементарными человеческими добродетелями. К такому герою она потихоньку и подвигается -- поначалу через "боевик", через "космическую оперу", через "роман-путешествие", через повесть-сказку. Ибо и там, и там, и там без Героя ну никак не обойтись: без него они -- такой же муляж, фикция, нонсенс, как и безгеройное приключение(

Я с удовольствием восстановил в памяти ранние рассказы Андрея Балабухи. В свете сказанного выше -- мне сегодня вдвойне по душе их романтичность, их герои. По-прежнему по душе и новеллистическая неожиданность концовок, прописанность персонажей, тщательность и даже изящество литературной отделки, выверенная толика ироничности(

Я искренне рад, что они наконец-то сложились в книгу. И еще -- что под Андреевым именем появились наконец и два рассказа, первоначально по некоторым соображениям публиковавшихся только под глубоком псевдонимом, о чем было неизвестно даже издательству(

Виталий БУГРОВ

Памяти мамы -

первого слушателя,

читателя,

машинистки и редактора, -

так и не дождавшейся этой книги

* ИЗ ЦИКЛА "ЧУДО ЧЕЛОВЕКА" *

ПРЕДТЕЧИ

...слишком ранние предтечи слишком медленной весны

Д Мережковский

Центральный комплекс Медицинского исследовательского Института имени де Голля представлял собой два параллелепипеда в стиле Мис ван дер Роэ, -- в двадцать один и тринадцать этажей, -- возвышавшихся над раскинувшимся вокруг парком словно поставленные на попа кирпичи. Третий горизонтально пересекал их со второго по четвертый этаж так, что фасад напоминал небрежно написанное "Н". На крыше далеко вылетавшего в сторону лежащего крыла разместилось кафе, защищенное от солнечных лучей тентом из поляризующей пленки. Свет здесь был рассеянный и мягкий, а мощные кондиционеры позволяли свободно дышать даже в тридцатиградусную жару.

Ч удин наискось пересек кафе и сел за угловой столик спиной к залу. Сквозь завесу из декоративного винограда просматривалось шоссе Бержерак(Либурн, по которому иногда проскакивали машины -- по большей части, легковые. До вечернего заседания оставалось около часа, и Чудин не торопился. Напряжение, владевшее им во время выступления (когда же, наконец, он научится выступать хладнокровно не только внешне?), спало.