Дети Дюны   ::   Херберт Фрэнк

У тебя определенный дар читать настоящее через прошлое. В нескольких случаях ты меня предвосхитил.

- Мне не нравятся твои завуалированные намеки, - сказал Фарадин.

- Хорошо. От бесконечного честолюбия ты опустился до нынешнего состоянии. Разве моя бабушка не остерегала тебя от бесконечности? Она привлекает нас подобно прожектору в ночи, и, ослепленными, ввергает в крайности, которыми она может поранить конечное.

- Афоризмы Бене Джессерит! - возразил Фарадин.

- Мои намного точнее, - сказал Лито. - Бене Джессерит верили, будто могут предсказывать направление эволюции. Но они проглядели изменения самих себя в процессе этой эволюции. Они воображали, будто могут оставаться на месте, в то время, как их программа развития эволюционировала бы. У меня нет подобной рефлекторной слепоты. Погляди на меня внимательно, Фарадин, я больше не человек.

- Так уверяет меня твоя сестра, - Фарадин заколебался. Богомерзость?

- Возможно, если брать определения Сестер. Харум жесток и автократичен. Я - соучастник его жестокости. Хорошенько запомни: во мне жестокость крестьянина, и мир человеческий - мое угодье. Некогда Свободные держали ручных орлов, а у меня будет прирученный Фарадин.

Лицо Фарадина помрачнело:

- Остерегайся моих когтей, кузен. Я хорошо понимаю, что со временем мои сардукары падут перед твоими Свободными. Но мы вас крепко пораним, а шакалы всегда стерегут, чтобы накинуться на слабого.

- Я хорошо буду с тобой обращаться, обещаю, - Лито наклонился вперед. - Разве я не сказал, что я больше не человек? Поверь мне, кузен. Не выйдет детей от моих чресел, поскольку у меня нет больше чресел. А это понуждает меня ко второму предательству.

Фарадин ждал, увидя, наконец, в какую сторону клонит Лито.

- Я пойду наперекор всем заповедям Свободных, - сказал Лито. - И они примут это, потому что больше им делать будет нечего. Я держал тебя здесь под приманкой обручения, но не будет обручения между тобой и Ганимой. Моя сестра выйдет замуж за меня!

- Но ты...

- Выйдет замуж, я сказал. Ганима должна дать продолжение роду Атридесов. Да еще и в этом дело программы развития Бене Джессерит, которая отныне - моя программа развития.

- Я отказываюсь, - сказал Фарадин.

- Ты отказываешься стать отцом династии Атридесов?

- Какой династии? Ты будешь занимать трон тысячи лет.

- Отливая твоих потомков по своему подобию. Это будет самая напряженная, самая всеобъемлющая программа развития во всей истории. Видишь ли, какую систему, обеспечивающую их выживание, ни выбери животные, она должна основываться на структуре взаимосцепленных сообществ, взаимозависимости, совместно работающих в том общем устройстве, которое и есть система. И эта система будет производить самых умных и сведущих правителей, каких когда-либо видели.

- Ты фантазируешь на самую противную...

- Кто переживет Кразилек? - спросил Лито. - Обещаю тебе, Кразилек придет.

- Ты сумасшедший! Ты развалишь Империю.

- Развеется, развалю... Я не человек. Но я сотворю новое самосознание всех людей. Говорю тебе, под пустыней Дюны есть место, где таится величайшее сокровище всех времен. Я не лгу. Когда умрет последний червь и будет собран последний урожай меланжа, эти глубинные сокровища забьют ключом на все наше мироздание. По мере того, как иссякнет сила монополии на спайс и истощатся скрытые хранилища, новые силы будут являться над всем нашим царством. В это время человечество еще раз научится жить по инстинктам.

Ганима убрала руку со спинки трона, подошла к Фарадину, взяла его за руку.

- Как моя мать не была женой, так ты не будешь мужем, - сказал Лито. - Но, может быть, будет любовь, и этого будет достаточно.

- Каждый день, каждый миг приносит свою перемену, - сказала Ганима. Учишься, постигая мгновения.