Дети Дюны   ::   Херберт Фрэнк

Лито и Ганима быстро переглянулись, зная о каком-то секрете, и быстро склонились к своим чашкам с завтраком. Вскоре они вышли в большой центральный зал.

Ганима заговорила на одном из древних языков, который сохранила их генетическая память:

- Итак, сегодня мы увидим нашу бабушку.

- Алию это очень беспокоит, - сказал Лито.

- Кто же захочет отказываться от такой власти? - спросила Ганима.

Лито тихо засмеялся, необычно взрослым смехом.

- Более того, глаза ее матери видят также, как и наши?

- Почему бы и нет? - спросил Лито.

- Да... Возможно, этого и боится Алия.

- Кто знает Мерзость лучше, чем сама Мерзость, - спросил Лито.

- Может быть, мы не правы, ты же понимаешь, - сказала Ганима.

- Но это не так. - И он процитировал из Книги Азхар Бене Джессерит: Исходя из причины и жуткого опыта мы называем наперед рождение Мерзости. Потому что тот, кто знает о том, что утрачено и проклято, тот может воплотить в жизнь все самое ужасное из прошлого.

- Я знаю, как это было, - сказала Ганима. - Но если это правда, почему мы не страдаем от такого же внутреннего приступа.

- Наверно, наши родители охраняют нас от этого, - сказал Лито.

- Тогда почему никто не охраняет Алию?

- Я не знаю. Это, возможно, потому, что один из ее родителей остался среди смертных. Может быть, это все просто, потому что мы молодые и смелые. Возможно, когда мы станем старше и более циничными...

- Мы должны быть очень осторожны с нашей бабушкой, - сказала Ганима.

- И не обсуждать этого Проповедника, который бродит на вашей планете и говорит ересь?

- Ты не думаешь, что он на самом деле наш отец?

- Я не делаю по этому поводу никаких заключений, но Алия боится его.

Ганима покачала головой.

- Я не верю в то, что называют Мерзостью. Это - чушь!

- Ты хранишь в себе такое же огромное количество воспоминаний, как и я, - сказал Лито.

- Ты можешь верить во что тебе хочется.

- Ты думаешь, это из-за того, что мы не осмелились впасть в состояние экстаза от этого меланжа, а Алия это сделала? - спросила Ганима.

- Я думаю точно так же, как и ты.

Они замолчали, вливаясь в толпу людей в центральном зале.

В Съетче Табр было прохладно, но стилсьюты были теплыми, и близнецы скинули со своих рыжих волос капюшоны. Их лица выдавали породу: большой рот, широко посаженные глаза, от меланжа они были синими-в-синем.

Лито первым заметил приближение их тети Алии.

- Вот, она идет, - сказал он, переходя на военный язык Атридесов, как бы предупреждая. Ганима кивнула своей тете, когда Алия остановилась перед ними, и сказала:

- Военный трофей приветствует свою знаменитую родственницу. Используя тот же самый язык Чакобса, Ганима подчеркнула значение ее собственного имени - "Военный трофей".

- Видишь ли, любимая тетя, - сказал Лито, - мы приготовились к сегодняшней встрече с твоей матерью.

Алия, единственный человек из всей королевской свиты, которую совершенно не удивляло взрослое поведение этих детей, перевела взгляд с одного на другого. Потом сказала:

- Попридержите ваши языки, оба!

Бронзовые волосы Алии были зачесаны назад и образовали два золотистых кольца. Ее овальное лицо было угрюмым, губы плотно сжаты. В уголках синих глаз появились морщинки.

- Я предупреждала вас обоих, как надо вести себя сегодня, - сказала тетя Алия. - И вы, также как и я, все знаете, но какие-то соображения...

- Мы-то знаем, а вот ты, возможно, не знаешь о наших соображениях, перебила ее Ганима.

- Гани! - сердито произнесла тетя Алия.

Лито посмотрел на тетю и сказал:

- Сегодня - тот день, когда мы не будем притворяться глупыми младенцами!

- Никто не хочет, чтобы вы притворялись, - сказала Алия. - Но мы думаем, что неразумно с вашей стороны вызывать у моей матери опасные мысли. Ирулэн согласна со мной. Кто знает, какую роль должна сыграть леди Джессика.