Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны   ::   Малинин Евгений

– Конечно, могу, – неожиданно легко согласился Володьша, – я ж до побега в департаменте слухов и домыслов трудился – почитай, в самой информированной службе. А когда прежний-то Змей того… удалился от дел…

– Постой, – перебил я его, – давай-ка по порядку! У вас тут что, власть недавно поменялась?

– Поменялась… – со вздохом подтвердил Володьша.

– Рассказывай! – потребовал я.

– Что? – удивленно вскинулся Володьша.

– А все! Все что знаешь, все как было, с самого начала!

– Ну, с самого-то начала теперь вряд ли кто сможет рассказать, да и как на самом деле было, я тоже не знаю… – несколько неуверенно протянул мужик. – Могу рассказать только то, что в общем-то все знают. Ну, может быть, с кое-какими подробностями.

– Давай с «кое-какими подробностями», – согласился я.

Володьша помолчал, собираясь, видимо, с мыслями, а затем заговорил напевно, словно рассказывая древнюю балладу:

– До совсем недавнего времени государством нашим правил ужасно могучий Змей Горыныч по прозванью Поллитрбурло. Головы у него были все как одна мудрые, крылья по двенадцати сажён, да с подкрылками и элеронами, а лапы – жуть! Каждый коготь по полтора десятка вершков чистой кованой кости! Когда Поллитрбурло на трибуне во время военных парадов стоял, народ от восторга орал, от страха писался.

А всего голов у Поллитрбурла было не то двенадцать, не то четырнадцать, а иногда, может, даже и восемнадцать. Правил Поллитрбурло лет сто или даже поболе, и, поскольку голов у него было… того… много, бдил за всем, что в государстве делалось. Каждая голова свое дело наблюдала. Ты себе представить не можешь, но даже железа и угля кузнецам выдавали столько, сколько Поллитрбурло назначал, ну и, конечно, кузнецы эти ковать могли только то, что им Поллитрбурло предписывал.

Конечно, у Змея Горыныча Поллитрбурла было много этих… помощников – всякие там дьяки, подъячие, видальники, грымзы, столовертухи, мянисты, а уж мелких людишек, всяких там верхних ниженеров и просто ниженеров – так тех без счету.

И ты знаешь, какое у нас тогда было сильное государство?! Армия была – все соседи плохо спали, одних главных полководцев в звании дегенералмиусиусов аж сто двадцать две штуки было, а ведь под каждым тыщ по триста воинов разного звания ходило!

«Врет! – подумал я. – Не может быть в этом… к-хм… государстве такой армии!» Но перебивать не стал, а Володьша вдохновенно врал дальше:

– В общем, крепкая была держава. Ну конечно, торговля процветала – торговлей-то тоже Поллитрбурло командовал. Одной живой воды в другие страны тыщу цистернов в год продавали!

Тут Володьша чуть сбился, посмотрел на меня и поинтересовался:

– Ты знаешь, что такое цистерн?

– Ну-у-у… – неуверенно протянул я, – догадываюсь, что много.

– Цистерн – сто бочков, бочк – двести ведров, ведр – триста штофцев, штофц – четыреста стаканцев, стаканец – пятьсот стопков, стопк – шестьсот каплев, капль… – Володьша смолк, чуть подумал и закончил: – Ну капль – он капль и есть, чего его делить.

Он снова немного помолчал, но почувствовав мое внимание к своему рассказу, продолжил.

– Так вот. Лет пятнадцать назад главная голова Поллитрбурла, которую завали Первак Секретут, стала сбои давать – то память откажет, то счет забудет, то язык начнет заплетаться, а брови у ней выросли, аж глаз не видать стало. Ну ты знаешь, густые да косматые брови к старости отрастают. Пока другие головы думали, как ей помочь, она окончательно… того. Ну, тут и началось!

Оставшиеся сиротами головы все как одна главными захотели стать, а прямо заявить об этом им почему-то стыдно было – положено, вишь ты, мирно договариваться, чтоб, понимаешь, тебя все остальные признали. Ну, покрутились, покрутились они – выбрали одну.