Драконья ненависть, или Дело врачей   ::   Малинин Евгений

И только взгляды, бросаемые по сторонам сквозь всклоченные, падающие налицо волосы, выдавали несгибаемые гномьи натуры. А кроме того, вряд ли обычным уродцам стали бы стягивать руки за спиной и надевать на голые ноги здоровенные кандалы.

Двое приближенных, а может быть, слуг, быстро развязали веревки, удерживавшие клетку на повозке, и сняли ее. Затем грубо вытащили из нее гномов и поволокли их к своему господину.

Тот с высоты своего роста оглядел малышей и... расхохотался. Отсмеявшись, он чуть наклонился и обратился к пленникам:

– Ну вот пришла и ваша очередь!

В этот момент всклоченная борода одного из гномов дрогнула, и он неожиданно плюнул, да так, что густая коричневая слюна угодила мощному дану точно в глаз!

«Ну все! – обреченно подумал я. – Сейчас он обоих просто порвет голыми руками!»

Однако дан совершенно спокойно вытерся рукавом своей куртки и с хищной улыбкой продолжил:

– Вам не удастся вывести меня из себя и получить быструю смерть. Я обещал, что вы будете умирать медленно и мучительно, и сдержу свое обещание. Сейчас вас развяжут и... отпустят.

Гномы молча переглянулись, а Когг продолжал:

– Я буду ждать двадцать вздохов, а затем мы начнем вас травить. Посмотрим, на что способны хваленые равнинные гномы.

– А может быть, не стоит нас развязывать? – неожиданно спросил один из гномов гулким басом. – Травить безоружных и связанных безопасней, чем травить просто безоружных.

– Зато это не так интересно. – ухмыльнулся в ответ Когг. Рыжий великан сделал знак державшим гномов слугам, и те принялись освобождать малышей, а сам мощный дан направился к своей лошади и через пару секунд был в седле. Поправив на поясе длинный охотничий нож, мощный дан взял у пажа колчан, вытащил из него лук, в сам колчан вместе со стрелами перебросил через плечо. Изготовившись таким образом, он махнул рукой слугам: – Отпускайте!

Слуги отомкнули на гномах ножные кандалы и, прихватив с собой цепи и веревки, бросились в сторону противоположной опушки, к повозке.

Гномы повели плечами, потерли огромными ладонями свои распухшие запястья и неторопливо направились клесу... точно в мою сторону. Я тронул Дымку и отъехал чуть глубже в лес. Спустя несколько секунд между деревьями мелькнули рваные рубахи гномов.

Оказавшись между деревьями, малыши пошли гораздо быстрее, хотя и не переходили на бег. Я следовал за ними, прикидывая, сколько это будет – двадцать вздохов. Выходило, что не так уж и много. На мой взгляд, гномам следовало поторапливаться, если они хотели спастись.

Но тут два оборванца заговорили, и я понял, что спастись они и не надеются.

– До скал нам не добраться, – пробасил тот, что предлагал дану не развязывать их, – а здесь под землю далеко не уйдешь, отроют.

– Нам бы по дубинке сварганить, – ответил второй неожиданно высоким писклявым голосом, – можно было бы пободаться.

– Ага, пободаешься... дубинкой против лука, – пробасил первый.

– Ну что ты вечно ноешь, Кнуре, то тебе не так, это тебе не так, – запищал второй.

– Ничего я не ною, – покачал головой Кнуре, – но и не строю бессмысленных планов, как ты. Думаешь, мне не хочется достать дубинкой этого рыжего переростка? Но я же понимаю, что это невозможно.

– Чего не возможно?! – возразил второй. – Нам бы дубинки достать да заросли погуще найти, вот там, где их луки ничего не будут стоить, мы и могли бы... пободаться! Мечей-то у них нет!

И вдруг он наклонился и выволок из-под слежавшейся листвы здоровенный сук, раза в два выше собственного роста.

– Во! Как раз то, что надо!

– Гнилой... – буркнул басом Кнуре.

Пискля размахнулся своей находкой и грохнул по стволу стоявшего рядом дерева. Сук, вопреки прогнозам Кнуре, выдержал, а по роще прокатился глухой стон.